Единожды солгав - стр. 33
Майя замолчала.
– Еще читать, – потребовала Лили.
Майя наклонилась к монитору.
Камера снова включилась, но обзор был полностью перекрыт чем-то непонятным. Но каким образом? Майя решила, что смотрит на спину Изабеллы. Изабелла стояла прямо перед рамкой, и поэтому Майя ничего не видела.
Нет.
Изабелла была слишком миниатюрной. Рамка находилась примерно на уровне ее головы, но никак не спины. Кроме того, теперь Майя могла различить цвет. Вчера Изабелла была в красной блузке. А рубашка, которая была на том, чья спина заслоняла обзор, была зеленого цвета.
Травянисто-зеленая.
– Мамочка?
– Секундочку, солнышко.
Человек в зеленой рубашке отодвинулся в сторону и исчез из виду. Теперь Майя хорошо видела диван. Лили сидела на нем в одиночестве. В руке у нее была эта самая книга, она листала ее, делая вид, будто читает.
Майя терпеливо ждала.
Слева – со стороны кухни – в кадр вплыла фигура. Не Изабелла.
Это был мужчина.
Во всяком случае, силуэт был мужской. Он по-прежнему стоял почти вплотную к камере, и с этого угла невозможно было разглядеть его лицо. У Майи мелькнула было мысль, что это мог быть Гектор, на минутку заскочивший в дом – попить воды или еще зачем-нибудь, – но Гектор ходил в толстовке с комбинезоном. А на этом типе были голубые джинсы и зеленая – травянисто-зеленая – рубашка…
На экране Лили с дивана вскинула глаза на мужчину в зеленой рубахе. При виде расплывшейся по лицу дочери улыбки в груди у Майи похолодело. Лили не жаловала чужих. Значит, этот мужчина… этот незнакомец в странно знакомой травянисто-зеленой рубашке…
Мужчина двинулся к дивану. Теперь к камере была обращена его спина, полностью заслонявшая от Майи ее дочь. На Майю вдруг накатила паника, она заметалась, дернулась вправо, влево, как будто это могло помочь ей увидеть свою девочку и убедиться, что она по-прежнему сидит все там же, на диване, с книжкой доктора Сьюза в руках. У нее было такое чувство, будто дочери грозила опасность, и эта опасность никуда не денется, пока Майя не сможет хотя бы увидеть ее. Разумеется, никакой опасности в реальности не было. Майя отдавала себе в этом отчет. Она смотрела видеозапись того, что уже случилось, а не живую трансляцию, ее дочь сейчас сидела рядом с ней, живая и с виду вполне довольная жизнью. Вернее, довольна жизнью она была до того, как ее мать умолкла и уставилась в экран компьютера.
– Мамочка?
– Одну секундочку, солнышко, ладно?
Было совершенно очевидно, что мужчина в знакомых голубых джинсах и травянисто-зеленой рубахе – именно так он сам всегда ее называл: не просто «зеленая», или «светло-зеленая», или «ярко-зеленая», а «травянисто-зеленая» – не похитил ее дочь и не причинил ей никакого вреда, так что беспокойство, которое переполняло Майю, казалось беспочвенным, и вообще она раздула из мухи слона.