Еда и патроны. Прежде, чем умереть - стр. 48
– Ладно, уходим.
– Ну, что там? – почти шёпотом спросил Павлов, как только мы вернулись к машине.
– В сторожке-то? Сторож, – ответил я, пристроив седалище на успевшее остыть кресло. – Повсюду.
– Не понял.
– Кто-то с ним здорово порезвился, раскрасил бедолагой избушку.
– Ритуальное убийство? – на полном серьёзе спросил лейтенант.
– Точно, – предпочёл я избежать долгих и мучительных пояснений. – Езжай уже.
– Час от часу не легче, – дал Павлов по газам.
Вдалеке, за полем, виднелись тусклые огни, но их было подозрительно мало для такого крупного села. Да и поле выглядело странновато, щедро утыканное свекольной ботвой в конце октября. Могло показаться, что Кадом вымер, если бы не струйки дыма, тянущиеся из печных труб. Безлюдная улица, освещаемая вот-вот затухнущим масляным фонарём, чёрные дома с плотно затворёнными ставнями, и настораживающая противоестественная тишина окружили наш медленно катящийся на нейтралке, с выключенными фарами, грузовик.
– Тормози, – засёк я какое-то шевеление в прогоне, и вылез проверить.
Возмутителем кладбищенского спокойствия оказался мальчуган лет двенадцати, прущий ведро с водой, и затихарившийся в кустах, как только приметил нас.
– Тебя видно, – присел я возле скрючившегося у забора пацана. – Вылазь, разговор есть. Да не ссы. Ну, как знаешь, можем и так перетереть. Что за херня у вас тут творится?
– Не троньте его!!! – раздался у меня за спиной полубезумный бабий крик. – Христом-богом молю! Не троньте! – бухнулась на колени и поползла так ко мне растрёпанная тётка, выскочившая из ближней избы. – Он один у меня! Кровинушка! Не губите! Сжальтесь!
– Спокойно, – поднялся я, разведя руки в стороны. – И не думал никого губить, пока.
Баба под прицелом двух стволов замерла в молитвенной позе.
– Всего лишь поговорить хочу, – продолжил я, удостоверившись, что истерика закончена и отметив про себя, что разыгравшаяся драма не побудила хоть к каким-нибудь действиям ни одного соседа.
– А вы кто? – прошлёпала баба дрожащими губами, продолжая стоять на коленях.
– Не те, кого тебе надо бояться, по крайней мере, сейчас.
Похоже, мой ответ её обнадёжил, и тётка принялась отбивать земные поклоны, беззвучно вознося молитву. Пацан тем временем выбрался из кустов и, забыв про ведро, опрометью залетел в избу.
– Так чего, дорогуша, может, прояснишь ситуацию?
– Сейчас, – поднялась умоленная на ноги и, часто кивая, приставными направилась в сторону крыльца, – сейчас, я только это… Я сейчас только вот, и сразу, ага… – С этими многозначительными словами она захлопнула дверь и клацнула замком.