Е. П. Блаватская. История удивительной жизни - стр. 15

На время следующей беременности Елена Андреевна переехала в Одессу, признанный культурный центр и курорт на Чёрном море. Там же в этот период находился и её отец, исполнявший обязанности члена комитета иностранных поселенцев, которые целыми семьями приезжали из далёкой Германии, чтобы осесть на новообретённых территориях России. Когда Елене исполнилось три с половиной года, родилась её сестра, Вера.

Вскоре Елена Андреевна воссоединилась с мужем, и семья продолжила кочевать по городам и сёлам Украины. Отсутствие постоянного места жительства и налаженного быта стало бы суровым испытанием для любой матери, не говоря уж о Елене Андреевне, не отличавшейся крепким здоровьем. Кочевая жизнь с Петром «подобно грозовому облаку, постоянно нависала над её головой», вспоминал Цырков. «Как только она привязывалась к новому дому, как только завязывалась дружба с новыми знакомыми, а окружающая обстановка становилась милой сердцу, весь кошмар пугающих слов „нас переводят“ обрушивался на неё, в который раз принуждая оставить всё позади и уехать в незнакомое, пустынное место. Маленькие, грязные провинциальные городишки, скучные обеды и чаепития, окутанные густым дымом сигарет, вечные разговоры о лошадях, собаках, оружии и подобных вещах»[50].

Весной 1936 г. пришла радостная весть – Петра с его батареей переводят в Санкт-Петербург. В то время в России ещё не было железных дорог. Путешествие длиною в девятьсот вёрст на конной повозке, вероятно, стало увлекательным приключением для маленькой Елены. Но матери двоих детей, один из которых был младенцем, оно далось тяжело. И всё же Елена Андреевна была взволнована перспективой окунуться в культурную жизнь столицы – самого европейского города России, почти наравне с Лондоном и Парижем.

Петру Санкт-Петербург не был в новинку, здесь он вырос и по-прежнему жила его семья. Когда он был занят работой, его братья любезно сопровождали невестку в музеи, театры и оперу. «Здесь в Петербурге, – заметила писательница Екатерина Некрасова, – ты мог внезапно столкнуться с людьми, о которых до этого читал только в книгах; здесь можно было вживую увидеть великих поэтов»[51]. В одной частной галерее Елену Андреевну ожидал большой сюрприз, о котором она потом написала Екатерине:

Я натолкнулась на человека, показавшегося мне знакомым… Присмотревшись, я узнала в нём Пушкина. Я воображала его тёмным брюнетом, а его волосы не темнее моих, длинные и взъерошенные. Он невысок, лицо заросшее, некрасив, только глаза его беспрестанно сверкают, как угли… Несколько раз он с улыбкой бросал на меня взгляд – должно быть, на лице моём застыло выражение восхищения