Джентльмены шутят. Фунтик английского юмора - стр. 18
Самоуверенность порождается чаще невежеством, нежели знанием, и это именно те, кому известно мало, нежели те, кому известно много, с такой уверенностью утверждают, будто науки никогда не будут в состоянии решить ту или иную проблему.
…Я не могу вспомнить ни единой первоначально составленной мною гипотезы, которая не была бы через некоторое время отвергнута или изменена мною…
Порядочная доля скептицизма полезна представителям науки, поскольку позволяет избежать бо́льшей потери времени…
Человек, решивший растратить хотя бы один час своего времени, еще не дорос до того, чтобы понимать всю ценность жизни.
Внушения совести в связи с раскаянием и чувством долга являются важнейшими различиями между человеком и животным.
Высочайшая возможная стадия нравственной культуры – когда мы понимаем, что способны контролировать свои мысли.
Если два племени первобытных людей, живших на одной и той же земле, вступали между собою в состязание, то (при прочих равных условиях) одолевало и брало верх то племя, в котором было больше мужественных, воодушевленных любовью к ближним, верных друг другу членов, всегда готовых предупреждать друг друга об опасности, оказывать помощь и защищать друг друга. <…> Себялюбивые и недружелюбные люди не могут сплотиться, а без сплочения мало чего можно достичь. Племя, одаренное указанными выгодными качествами, распространится и одолеет другие племена; но с течением времени, судя по всей истории прошлого, оно будет, в свою очередь, побеждено каким-либо другим, еще выше одаренным племенем.
Если вспомнить, как свирепо нападали на меня представители церкви, кажется забавным, что когда-то я и сам имел намерение стать священником.
Я люблю дурацкие эксперименты. Я и сам их постоянно ставлю.
Я не верю в какое бы то ни было божественное откровение. А что касается загробной жизни, то каждый на свой страх и риск решает для себя эту неопределенную возможность.
Думаю, что все мало-мальски ценное, чему я научился, приобретено мною путем самообразования.
Главным моим наслаждением и единственным занятием в течение всей жизни была научная работа, и возбуждение, вызываемое ею, позволяет мне на время забывать или совсем устраняет мое постоянное дурное самочувствие.
Тем не менее, вероятно, то обстоятельство, что уже в очень ранние годы моей жизни мне приходилось слышать, как поддерживаются и встречают высокую оценку такого рода [т. е. эволюционные] воззрения, способствовало тому, что я и сам стал отстаивать их – в иной форме – в моем «Происхождении видов».