Джентльмены чужих писем не читают - стр. 34
Её будто что-то кольнуло изнутри: про её душу! Она сразу отвернулась, поэтому не успела рассмотреть его лицо. Сердце заколотилось что было сил. От неё до дверей отеля было метров не больше полусотни. Она, на всякий случай, слегка приподняла правое плечо, а левое опустила, и так поковыляла дальше, шумно шаркая ногами, в сторону ближайшего угла, за которым можно было бы остановиться и провериться, а заодно и перевести дух. Спина её одеревенела. Изо всех сил она старалась не показать парню, уставившемуся на неё, что чувствует его взгляд. И что это её беспокоит.
Может, он и не полицейский. Может, просто уличный ловелас, любитель послеобеденных пепельных блондинок с небольшими физическими недостатками. Его неотрывный взгляд сверлил ей спину. Чёртов извращенец!
Если даже ты любитель блондинок, взмолилась она, то не надо меня догонять, пожалуйста! Потом, в другой раз, только не сегодня, ладно? Потому что я всё равно тебе не поверю сегодня, что ты имеешь в виду только простой перепихон. Мне показалось, что ты симпатичный парень. Будет жалко тебя застрелить, если ты на самом деле ничего дурного не собираешься со мною сделать. Ну пожалуйста, окажись не полицейским.
Хватит, хватит с меня на сегодня стрельбы. Одного мёртвого вполне достаточно. Два в один день – это уже грех. Даже во имя Революции.
Матушка всегда ей говорила: счастлив не тот, кто имеет сколько желает, а тот, кто желает сколько имеет.
Вот и спасительный угол. Она свернула, выровняла плечи и перевела дух. Церковь стояла почти сразу за углом. Агата вошла в затянутое полумраком пространство, где жил загадочный Бог, которого мало интересовали земные дела.
Осенив себя, для виду, крестным знамением, она не пошла внутрь к алтарю, а осталась стоять невдалеке от входа, немного сбоку, чтобы увидеть преследователя, если тот все-таки появится. И если он появится, то…
В церкви было пусто. “Agent” калибра.22 с двухдюймовым стволом отдыхал у Агаты в мягкой велюровой кобуре над щиколоткой левой ноги. В кабинке первого туалета, из которого она вышла шатенкой восточных кровей, у неё не было времени возиться с оружием: она только спрятала револьвер с дымившимся стволом в кобуру и быстро-быстро перекрасила глаза. Зато во втором туалете, превратившим её в пепельную блондинку, она вытряхнула в унитаз из барабана две пустые гильзы и вставила вместо них новые патроны. Одним из правил было всегда иметь в револьвере полный барабан патронов. В лагере их специально учили автоматически, без участия мыслительного аппарата, отсчитывать пять выстрелов. Их много что учили делать без участия мыслительного аппарата.