Дженнифер Морг - стр. 49
– Поехали!
Большую часть дороги до Франкфурта я сплю. Мы опаздываем в аэропорт – неудивительно в свете последних событий, – но Пинки и Брейн извлекают какое-то официальное удостоверение из своего набора документов и выезжают прямо на взлетно-посадочную полосу через два ограждения и полицейский КПП. Затем они вручают мне кейс и высаживают у трапа, который ведет в самолет компании «Lufthansa», вылетающий в парижский аэропорт Шарля де Голля, где меня ждет пересадка.
– Schnell![10] – приказывает мне встревоженная стюардесса. – Вы опаздываете. Проходите.
Спустя полтора часа и одну пересадку я сижу в бизнес-классе А300 «Air France», который летит в международный аэропорт Принцессы Юлианы. Половина мест в салоне свободна.
– Пожалуйста, пристегните ремни и ознакомьтесь с правилами поведения в самолете.
Когда за мной закрывают дверь, я, кажется, почти проваливаюсь в сон. А потом кто-то трясет меня за плечо: это стюардесса.
– Мистер Говард? Мне поручено передать вам, что на этом рейсе вам доступно подключение по Wi-Fi. Вам следует связаться со своим офисом, как только мы наберем высоту и погаснет индикатор «Пристегните ремни».
Я молча киваю. Wi-Fi? На тридцатилетнем туристическом корыте?
– Bon voyage![11] – говорит она и уходит обратно в кабину. – Вызовите меня, если вам что-нибудь понадобится.
Во время обычной предполетной тягомотины я сплю и просыпаюсь, только когда двигатели начинают реветь и меня вжимает в спинку кресла. Я чувствую неестественную усталость, будто из меня вытекла вся жизнь, и у меня возникает стойкое чувство, будто кто-то другой спит в пустом кресле рядом со мной, так близко, что может положить голову мне на плечо, – но в кресле никого нет. Опять утечка от Рамоны? А потом глаза у меня закрываются.
Наверное, дело в перепадах давления, потрясениях последних дней или наркотиках в бокале шампанского после взлета, но мне снится совершенно удивительный сон. Я снова оказываюсь в конференц-зале в Дармштадте, жалюзи опущены, но вместо комитета зомби я сижу через стол от Энглтона. Он и в лучшие времена кажется почти мумией, пока не заглянешь ему в глаза – алмазно-голубые и острые, как бормашина. Сейчас только их я и вижу, потому что его лицо тонет в тени старомодного проектора, луч которого падает на стену у него за спиной. Общий вид зловещий. Я оглядываюсь через плечо, гадая, куда пропала Рамона, но ее здесь нет.
– Внимание, Боб. Поскольку во время предыдущего инструктажа ты имел неосторожность так зазеваться, что он самоуничтожился до того, как ты успел с ним ознакомиться, я прислал тебе новый.