Джек Ричер, или Дело - стр. 60

– А если предположить, что не страдала?

– Тогда единственным объяснением может быть кровотечение под действием силы тяжести. Значит, она висела вверх ногами.

– Зафиксированная в этом положении ремешками или веревками с какими-то мягкими прокладками?

– Не исключено, – снова медленно произнес Мерриэм.

– Поверните ее, – попросил я.

– Зачем?

– Я хочу увидеть вмятины и царапины, оставшиеся от контакта с гравием.

– В таком случае вы должны мне помочь, – сказал он, что я и сделал.

Человеческое тело – это машина, которая лечит сама себя, не тратя при этом времени даром. Когда кожа сдавлена, разорвана, разрезана, к месту повреждения немедленно устремляется кровь, и красные кровяные тельца образуют корку и связывающую фиброзную структуру для того, чтобы соединить края раны, а белые кровяные тельца отыскивают и разрушают проникшие в нее бактерии и патогенные микроорганизмы. Процесс начинается буквально сразу и продолжается по многу часов, а то и дней, необходимых на то, чтобы вернуть коже прежнюю целостность. Графически этот процесс, сопровождающийся воспалением, может быть выражен кривой нормального распределения, пик которой соответствует времени максимального кровотечения, образования и утолщения струпа и борьбы с инфекцией, достигающей в этот период наибольшей интенсивности.

Поясница Дженис Мэй Чапман была сплошь покрыта мелкими порезами, в таком же состоянии была кожа на ягодицах и верхних частях предплечий до локтей. Порезы были мелкие; они выглядели как тонкие иссечения, сделанные острым инструментом, и были окружены небольшими вмятинами на коже, которые из-за полного обескровливания тела выглядели бесцветными. Эти порезы, расположенные бессистемно и в разных направлениях, казалось, были нанесены какими-то свободно вращавшимися предметами одного вида и размера – маленькими и твердыми, не острыми, как бритвы, но и не совершенно тупыми.

Типичные царапины, оставленные гравием.

Посмотрев на Мерриэма, я спросил:

– Как давно, по-вашему, могли появиться эти телесные повреждения?

– Не представляю себе, – ответил он.

– Да что вы, доктор, – с упреком в голосе произнес я. – Вы ведь и раньше лечили порезы и царапины. Или нет? А кстати, кем вы были раньше? Психиатром?

– Я был педиатром, – ответил он. – И я понятия не имел о том, чем мне придется заниматься здесь. Абсолютно никакого понятия. Я не специалист в этой области медицины.

– У детей постоянно случаются порезы и царапины. Вы же видели не одну сотню и тех и других.

– Здесь совсем другое дело. Я не могу рисковать, выдавая ничем не подтвержденное предположение.