Джек Ричер, или Дело - стр. 50

– А как вы объясните эти две вещи, о которых только что упоминали? – спросил я.

– А я должна это делать? Для вас?

– Две головы лучше, чем одна.

– Я не могу вам доверять, – сказала Элизабет. – Вы ведь здесь для того, чтобы направить меня по неверному пути, если удастся.

– Нет, я здесь для того, чтобы предостеречь армию, если дело действительно окажется скверным. Что я и сделаю, если мне удастся. Но нам еще далеко до того момента, когда мы сможем принять какие-то решения. Ведь мы едва-едва начали. Слишком рано сбивать кого-то с пути, даже если бы я намеревался сделать это. Но я не хочу этого делать.

– Мы? – с удивлением в голосе спросила она. – Нам еще далеко до принятия решений? Это что, демократическая процедура?

– Ну хорошо, пусть будет «вы», – согласился я.

– Да, – подтвердила шериф. – Я.

В этот момент к столу подошла официантка с моей едой и кофе. Я понюхал поднимающийся от чашки пар и сделал длинный первый глоток. Малый ритуал. Нет ничего лучше, чем только что приготовленный кофе, особенно рано утром. Сидевшая напротив Деверо продолжала есть. Она быстро опустошала свою тарелку. Метаболизм, работающий, как атомный реактор.

Наконец она сказала:

– Хорошо, время пошло. Убедите меня. Выкладывайте свои карты на стол. Расскажите о первой вещи, но поднесите мне это так, чтобы стало понятно, почему это плохо для армии. И как, кстати сказать, будет лучше: если эту историю раскрутить или если ее не раскручивать?

Я посмотрел на нее в упор.

– Вы были на базе?

– Да, и повсюду.

– А я не был. Таким образом, вы, похоже, знаете наверняка то, о чем я могу только догадываться.

Она кивнула и после небольшой паузы добавила:

– Поэтому держите это в памяти. Действуйте осторожно. И не думайте втирать мне очки.

Я сказал:

– Дженис Мэй Чапман не была изнасилована в той аллее.

– Потому что?..

– Потому что Пеллегрино докладывал о ссадинах, причиненных гравием и обнаруженных на трупе. А в той аллее гравия нет. И его нет нигде в других местах, которые я смог осмотреть. Везде на много миль вокруг только земля, или щебеночно-асфальтовое покрытие, или ровная дорожная плитка.

– На железнодорожных путях есть гравий, – возразила она.

Ага, тест. Она хочет подловить меня на этом.

– Нет, это не гравий, – ответил я. – На железнодорожном полотне камни гораздо большего размера. Эти камни называют балластом, они образуют основание рельсового пути. Куски гравия размером больше, чем галька, но меньше, чем кулак. Раны от контакта с такими камнями выглядели бы совершенно иначе. И совсем не походили бы на царапины и вмятины от гравия.