Джареф. Кровь. Цикл Мемуары Бога - стр. 41

– Да. Не паниковать, когда я начну ритуал, – мужчина выпрямился. – Не отвлекать меня от процесса.

– Передам.

– Благодарю.

Мари взяла корзину, накинула плащ и вышла.

– Пей, – видимо я застыл в забытьи, заметил Дориана, только когда он сел на корточки передо мной. С протянутой колбой в руке.

Я взял флакон и откупорил крышку. Запах леса. «Лесная песнь». Выпил, не чувствуя вкуса, только легкое жжение в желудке и тепло, медленно расползающееся по телу.

– Идем.

Дориан встал, налил в деревянную чашу странного варева. Оно дымилось, выписывая круги, спирали, вырисовывая сказочных животных и вполне реальных монстров – мантикор, виверн, странных существ, о которых я читал в бестиариях общины еще в детстве, вымерших много столетий до моего рождения. А также драконов, несущих свет, демонов и личей.

Я поднялся, ощущая в себе странную покорность судьбе и одновременно боевую готовность. Чувство, что испытывал перед боем. Шкуру я оставил на кровати, она мне не понадобиться в этом путешествии. Небо окрасилось в тона крови, испещряя снежные вершины алыми оттенками. Дориан напряженно ступал по снегу в сторону грота с горячим источником, держа в руке дымящийся напиток. Его спина, облаченная в черный шерстяной камзол свободного кроя, скрылась в проеме грота, растворившись в темноте. Я последовал за ним. Горячий, влажный воздух окутал мое тело мгновением позже. Алхимик склонился над каменной скамьей, поджигая фонарь.

– Обнажайся, – мужчина скинул с себя камзол, спустился в котловину, от которой шел горячий пар. Его черные брюки мгновенно намокли, облепив длинные ноги с хорошо натренированными мышцами. Белая рубашка пропиталась паром и стала немного прозрачной. – Нужен плотный контакт с водой, кругом и частью меня.

– Я никогда не видел тебя без одежды, – я снял с себя уже немного влажные от пара штаны. Прямая спина Дориана говорила о напряжении. Видимо разговор ему не нравился.

– Незачем тебе смотреть на меня, - в руке Дориана возник эбеновый посох. Длинная рукоять впитывала в себя весь свет, не отражая ни капли оного. Навершие изгибалось идеальным полукругом, на конце на серебристой цепочке болтался серебряный колокольчик. – На моем теле слишком много ран, чтобы лицезреть его, – Дориан обхватил посох двумя руками, вытянул перед собой, и медленно стал поворачиваться по часовой стрелке, стоя на месте. Его лицо было совершенно расслабленным, движения выверены и скупы.

В комнате похолодало.

Волк, едва начавший свою вечернюю песнь, внезапно умолк.

– Пей, – глухо произнес алхимик, заканчивая свой круг и опуская посох в воду.