Джанлуиджи Буффон. Номер 1 - стр. 6

Мяч попадает в штангу и отлетает в поле. Теперь я наконец-то вздыхаю с облегчением. Я не успел за ним, но бог ворот подал мне руку и взял тот мяч, который не взял я.

Но не в тот день, тогда мне это не понравилось. Я должен был забить гол, и не где-нибудь. «Сан-Сиро» огромен, он подавляет тебя, к этому невозможно привыкнуть, он производит впечатление даже на профессионала. А уж на мальчика! Мой первый раз на большом стадионе, мой дебют, и я не защищал ворота команды, а пытался забить мяч. И он попал в штангу. С пенальти.

Банг. И я не смог вписать этот гол на миланском стадионе в свои спортивные достижения.

Это был март 1989-го, я играл в отборе «Масса Каррара». Там был и Дзанеттино, как я называю Кристиано Дзанетти, ныне моего товарища по «Юве», и Марко Росси из «Дженоа». Это был ребяческий матч, закуска перед главным блюдом, матчем Серии А. В тот день в программе был «Интер» против «Вероны». Хозяева выиграли 1–0 благодаря голу Берти.

Да, я начал играть в футбол. Я имею в виду, не в снегу Пертегады, не на песке. Не просто для развлечения, а в настоящей команде. В шесть лет, когда я пошел в начальную школу, семья наконец-то воссоединилась, и мы стали жить в домике на набережной Каррары. В Пертегаде я делил комнату со своим кузеном Серджио, а теперь с сестрами.

Тетрадки и мяч. Вот жизнь шестилетнего мальчика. Свой первый школьный день я хорошо запомнил. Все входили в классы с родителями, родственниками. А мой отец проводил меня до коридора, где начинались аудитории. Он остановился и сказал мне: «Первый «Б». И ушел, оставив меня посреди коридора.

Я один направился в свой класс и нашел там учительницу, ту же, что у моей сестры Гвендалины, по имени Габриелла Ванелли.

Я никогда не ходил с удовольствием в детский садик. В тех редких случаях, когда я там оказывался, надо мной все смеялись. Конечно – когда все клеили что-то из бумаги, я ее жевал.

Я приехал из Пертегады, из коридоров семейного магазина, печки, где сушилась одежда, из маленького мира, состоявшего из одних и тех же лиц, постоянных ритуалов. Я не привык к общественной жизни, это все было мне в новинку. Но мне понадобился один день, чтобы приспособиться. Такова моя натура: мысль о чем-то новом на секунду меня блокирует, а потом я бросаюсь в это новое. В целом во время школьной жизни я был хорошим учеником. Конечно, достаточно жизнерадостным. Однажды учительница написала: «Он мог бы быть лидером класса».

Бумага, ручка, тетради. И мяч. Сейчас такого больше нет, но в те времена первое, что спрашивали друг у друга мальчики при знакомстве, было: «За кого болеешь?»