Дым - стр. 20
Я быстро делаю пометки в блокноте, все еще глядя куда угодно, только не на него. Из колонок начинают доноситься громкие звуки гитары и барабанов – местные музыканты настраивают инструменты, и я решаю, что самое время бежать и бежать как можно дальше. Тянусь забрать меню, и на короткий миг мне кажется, что снова чувствую запах дыма. Да, среди мясных блюд и сотни других ароматов. Я чувствую тот же запах, что почудился мне в больнице. Ерунда какая-то!
– Это детский шампунь? – слышу я, когда наклоняюсь над столом. Дым говорит негромко, но парни рядом определенно заинтересовались тем, что происходит.
Зависнув в опасной близости, я складываю между собой его слова, чтобы судорожно понять смысл. А когда улавливаю, смущаюсь сильнее, если это вообще возможно. Потому что да, я уже давно мóю голову любимым шампунем Лисы с уткой на упаковке. Ну а что? После него волосы мягкие, да и литрового тюбика хватает надолго.
Выдавливаю дежурную улыбку и, неопределенно кивнув, разворачиваюсь на пятках. Чтобы быть пойманной в капкан – его ладонь складывается в кольцо на моем запястье.
– Извини, если напугал. – Дым считывает мою реакцию неверным образом. Мне не больно, я не испугалась, замерла не от этого. – Ты здесь на всю ночь?
Я пытаюсь уловить, как мы так просто и незаметно перешли на «ты».
– Н-нет, до двенадцати.
– Присоединишься к нам после работы?
– Давай к нам, у Феда же тоже завтра…
– Закройся, – спокойно говорит он друзьям.
Пожарные замолкают, будто бы даже музыка кажется тише. Мне не по себе, уверена, все за столом смотрят на нас, кто-то выдает нечленораздельные звуки вроде «у-у». Уверена, все уже подумали о чем-то дурном, со стороны ситуация выглядит как минимум странно.
– Мне нужно забрать Лису, – произношу я не своим голосом.
Бар работает до утра, но к полуночи я обещала освободить Асю от обязанностей няньки, Скелетине пришлось смириться. Даня из дневной подменит меня, только он может опоздать – едет из пригорода.
– Понял.
Дым отпускает так же внезапно, как задержал, и я с первых же секунд свободы с головой ухожу в работу, чтобы забить эфир и не гадать, как лучше было ему ответить. Сказала правду и ладно.
Флер романтики – боже, какой романтики? – растворяется в душном воздухе, как мыльный пузырь, потому что я кручусь белкой в колесе. Успеваю лишь пробивать заказы и лавировать между столиками, меняя бокалы и кружки. Ажиотаж такой, что хочется пойти в «Нору», постучать в дверь и лично попросить пустить к ним хотя бы часть посетителей. Скелетина не перестает рычать, но ходит довольный. Еще бы, мы, кажется, двухнедельную выручку за вечер сделаем.