Дым - стр. 16
– Южный-одиннадцать сто двенадцатому, ускорьте прибытие.
– Южный-одиннадцать, я сто двенадцатый. Подъезжаю к месту вызова, вижу черный густой дым.
Еще с телефонного звонка где-то внутри у меня поселилось предчувствие, что вызов в коттеджный поселок будет не из легких, но только сейчас, глядя на пылающую линию горизонта, я вспоминаю, что чертовски плохо спал. А работы предстоит много.
– Сто двенадцатый южному-одиннадцать, прибыли к месту. По внешним признакам горение нескольких частных домов, площадь около двухсот квадратов. Есть угроза распространения, повышаю ранг.
Пожарных гидрантов по близости не находим, поэтому я даю команду готовить цистерну и тянуть рукава к ближайшему водоему. А пламя гипнотизирует, его магия завораживает. Каждый раз цепенею перед такой мощью, но, к счастью, руки молча делают свое дело.
Мы коротко и по существу опрашиваем пожилую пару: они стоят в стороне и плачут, обнимая друг друга. Полезная информация – в пристройке к дому осталась маленькая внучка. Мы идем за ней, пока другие сдерживают огонь. Сейчас это самое важное – не дать ему сожрать весь квартал.
В летнюю кухню, где предположительно остался ребенок, можно попасть только изнутри. Мы продвигаемся звеном по задымленному дому, и я невольно вспоминаю первый вызов: похожий случай – тоже искали девчонку. Тогда горел весь этаж, кроме спальни, стоял треск, жарило, как в жерле вулкана. Мне казалось, любой в подобной обстановке будет плакать, паниковать. Но кроха, которую я нашел в родительской комнате под кроватью, плакать не собиралась. Она увидела меня и заулыбалась беззубо. А когда я взял ее на руки, потянулась и погладила через маску. Наверное, уже в тот миг я понял, что из профессии не уйду.
– Южный-одиннадцать, говорит сто двенадцатый. Локализация и ликвидация открытого огня.
– Сто двенадцатый, принято. Локализация и ликвидация открытого огня в шестнадцать тридцать.
Оглядев периметр, взятый под контроль, я нахожу глазами ту самую внучку, вокруг которой суетятся дедушка с бабушкой. Девчонка, завернутая в плед, напевает под нос какую-то детскую песенку. Она напоминает Лису, только старше. Совсем не к месту думаю об этих двоих, и что-то подсказывает: Юна не приведет ее в часть и не позвонит мне. А может, и не стоит.
– Проливаем? – выдергивают из мыслей насущным вопросом.
Кивнув, я возвращаюсь к рутине: свертывание сил, стандартные доклады, бумажная отчетность. Нравится ли мне эта работа? Другой я не представляю.
Я всегда знал, что буду пожарным. В пожарной охране работало не одно поколение Дымовых – мой дед, отец и дядя. Все они не кабинетные работники, а настоящие тушилы, и меня воспитывали в уважении к этой профессии. В момент истины, когда нужно было выбирать будущее, сомнений я не испытывал.