Дыхание земли - стр. 58
– Звезда морей? – переспросила я изумленно. – Но… но почему?
– А разве плохо? Вам не нравится?
– Очень нравится!
– Ну, и это главное. Об остальном не думайте. Чудеса только начинаются, моя дорогая!
Мы подошли к «Сюзанне» вплотную, и матросы помогли нам взобраться на корабль. Мы оказались на палубе совсем одни. Правда, позади меня послышались шаги – видимо, лакея, и чьи-то невидимые руки приняли с моих плеч плащ, но я не успела даже увидеть этого человека, как он удалился куда-то в темноту и туман, и вновь все стихло. Мы были одни.
– Так здесь и будет ужин, монсеньор?
– Именно здесь. Ужин без всяких лакеев.
– Вы даже это сделаете возможным?
– Для вас я готов на все, моя прелесть. Сегодняшний вечер – ваш. Ну же, улыбайтесь! Такая хорошенькая женщина заслуживает и большего, чем просто назвать в ее честь корабль.
И внезапно, мельком взглянув в лицо принцу, я поняла всю силу его чувства ко мне. Может быть, это чувство и нельзя было назвать любовью. Но, Боже мой, если мужчина хочет, чтобы я улыбалась, и все усилия прилагает только для этого – это кое-что значит!
Он отворил передо мною обе створки дверей в большой зал. Алый персидский ковер, глубокий и пушистый, расстилался по полу. Зал был отделан в мавританском стиле – пышно, вычурно, роскошно. На стенах – деревянная обивка из светлого гваделупского лавра, в окна вставлены чуть затемненные венецианские стекла. В четырех углах висели круглые, отделанные перламутром и серебром светильники, разливающие золотистый свет. Под стенами стояли низкие диванчики, обитые ярким восточным шелком, со множеством шелковых подушек персикового цвета. На мавританском хрупком столике, отделанном по углам золотом, лакированном и покрытом яркими росписями-арабесками, горели две розовые ароматические свечи в золотых подсвечниках. Стол был сервирован для ужина на двух человек.
Запах роз окутал меня. Розы были везде – в плоских вазах на полу, на ковре; гирляндами из роз были оплетены светильники, китайские розы – нежные огоньки среди зеленых лоз – стелились по стене возле окна. Все это было так свежо, душисто и волнующе, что я в радостном изумлении обернулась к графу.
– Это все… для меня?
– Разумеется! Ночь чудес ожидает Шахерезаду!
Я узнавала графа: в его привычках было подобным образом ухаживать за женщиной – роскошно, на широкую ногу, ничего не жалея, так, чтобы она чувствовала себя королевой. Но на этот раз он превзошел самого себя. Корабль, на котором мы одни, великолепный зал, розы… – Ах, монсеньор, – сказала я, улыбаясь, – вы положительно хотите, чтобы я потеряла голову.