Дьявол и Господь Бог - стр. 38
>Электра. Ничего? Я правильно расслышала, о добрый бог, дивный бог?
>Юпитер. Или почти ничего. Пустяк, который ты можешь дать мне с легкостью, – капельку раскаяния.
>Орест. Берегись, Электра. Эта капелька ляжет тяжелым камнем тебе на сердце.
>Юпитер (Электре). Не слушай его. Ответь лучше мне: что мешает тебе осудить преступление, совершенное другим? Ты ведь даже не сообщница.
>Орест. Электра! Неужели ты отречешься от пятнадцати лет ненависти и надежды?
>Юпитер. Кто говорит об отречении? Она никогда не хотела этого святотатства.
>Электра. Увы!
>Юпитер. Ну-ну, можешь на меня положиться. Я ведь читаю в сердцах.
>Электра (недоверчиво). И ты читаешь в моем сердце, что я не хотела этого преступления? Это я-то, в течение пятнадцати лет мечтавшая об убийстве и мести?
>Юпитер. Ерунда! В кровавых снах, баюкавших тебя, было что-то невинное: они позволяли забыть о рабстве, врачевали раны, нанесенные твоей гордости. Но ты никогда не собиралась их осуществить. Я ошибаюсь?
>Электра. Ах! Бог мой, дорогой мой бог, как я хочу, чтоб ты не ошибался!
>Юпитер. Ты еще совсем девочка, Электра. Другие девочки мечтают стать богаче всех или красивей всех. А ты, ослепленная жестокой судьбой своего рода, мечтала всех превзойти страданиями, всех превзойти преступлениями. Ты никогда не хотела зла: ты хотела только быть несчастной. В твоем возрасте девочки еще играют в куклы и в классы, а у тебя, бедная малютка, не было ни игрушек, ни подружек, ты играла в убийство, потому что в эту игру можно играть одной.
>Электра. Увы! Увы! Я слушаю и начинаю понимать себя.
>Орест. Электра! Электра! Вот теперь-то ты виновна. Кто, кроме тебя самой, может знать, чего ты хотела? Неужто ты позволишь другому решать за тебя? К чему искажать прошлое? Оно беззащитно! К чему отрекаться от той разгневанной Электры, которой ты была? От той юной богини ненависти, которую я полюбил? Разве ты не понимаешь, что этот жестокий бог играет тобой?
>Юпитер. Чтоб я стал играть вами? Послушайте, что я вам предлагаю: отрекитесь от вашего преступления, и я посажу вас обоих на трон Аргоса.
>Орест. На место наших жертв?
>Юпитер. Что поделаешь.
>Орест. И я натяну на себя еще не остывшее платье покойного царя?
>Юпитер. Это или какое-нибудь другое, не важно.
>Орест. Ясно. Было б черным, не так ли?
>Юпитер. Разве ты не в трауре?
>Орест. В трауре по матери. А я и забыл. И моих подданных тоже одену в черное?
>Юпитер. Они уже в черном.
>Орест. И правда. Дадим им время износить старое платье. Ну? Ты поняла, Электра? За несколько слезинок тебе предлагают нижние юбки и сорочки Клитемнестры – те вонючие, грязные сорочки, которые ты пятнадцать лет стирала собственными руками. Тебя ждет также ее роль, придется только подучить слова. Иллюзия будет полной, никто не усомнится, что снова видит твою мать, ты ведь стала похожа на нее. Но я – я брезглив: я не стану натягивать на себя штаны убитого мною паяца.