Дядя самых честных правил. Книга 3 - стр. 18

– Вы всё равно узнаете. Синяя оспа – это не обычная болезнь, а эфирная. Первый заражённый обязательно должен быть с Талантом.

Неожиданный поворот! Какая интересная инфекция, однако.

– И что с ним? Надо найти его труп?

– Надо просто его найти. Он болен, страдает, но первый всегда жив. Именно его Талант и подпитывает эфиром болезнь, позволяя заражать других. Стоит его… Ммм…

– Убить?

Старичок кивнул.

– Скорее, уговорить умереть. Как только это произойдёт, болезнь перестанет распространяться. Не факт, что все больные выздоровеют, но других уже не будет, – Сумароков вздохнул. – Вот только неясно, кого нам надо искать. Кто мог взять эту чёртову коллекцию?!

Я улыбнулся.

– Не переживайте, Василий Петрович, найдём. У меня нюх на такие дела.

Рассказывать, что под моим подозрением та девица, приезжавшая в Кудрино, я не стал. Успеется ещё, да и Сумарокову я не доверял полностью. После выходок Рокка у меня все масоны под подозрением.

Ночевать мы остановились в селе Балабаново. На удивление, здесь не было ни одного заболевшего. Местные мужики проявили недюжинную смекалку – узнав от купца об эпидемии, они перегородили дорогу высоким тыном и круглосуточно дежурили, наблюдая за подходом. Добравшегося до села единственного ходячего крестьяне закидали горящими факелами. Мертвец развернулся и ушёл обратно, завывая пьяным сапожником. По крайней мере, так нам рассказал местный батюшка.

Ночевать я устроился в карете. Сумароков пытался напроситься ко мне, но я решительно отверг притязания. Терпеть не могу мужской храп! Пришлось археологу идти на постой к батюшке – у священника оказалась самая приличная изба.

Только собирался лечь, как в дверь кареты постучали. Держа на всякий случай пистолет под рукой, я выглянул наружу.

– Добрый вечер, Константин Платонович, – Киж шутливо поклонился. – Примете гостя?

– Заходи.

Мертвец запрыгнул в карету, уселся на диванчик и вытащил из-за пазухи фляжку. Сделал несколько глотков и довольно зажмурился.

– Я нашёл, Константин Платонович.

Он вынул из кармана пачку писем и протянул мне.

– Вот ваша Софья Львовна, как на ладони.

В детстве меня учили – читать чужие письма бесчестно. Так что письма, отданные мне Кижом, я открывал с неприятным чувством. Пусть к Рокку у меня открыт счёт, а неведомая Софья возможная виновница эпидемии, но въевшиеся принципы возражали изо всех сил. Такое, знаете ли, ощущение, будто заморский кактус целиком проглотил. Пришлось напомнить себе – я пытаюсь спасти людей от магической заразы, а не удовлетворяю любопытство. После такого аргумента принципы замолчали, а я принялся за письма.