Двум смертям не бывать - стр. 48
Так протянулась неделя, и молодой ученый приготовился было к еще одной столь же тоскливой, заранее успев оплакать потерянное время, как все изменилось.
Он не был силен в морском деле и так и не узнал, предвещало ли что-то беду. Просто однажды ветер, начавшийся под вечер, превратился к утру в нечто, неописуемое обычными словами. Эдгар не знал, как это называется – буря ли, ураган или как-то еще. И правду говоря, ученому было не до того, чтобы подбирать правильное название. Удержать бы остатки ужина внутри и удержаться самому – нет, не на ногах, какое там! В мире не осталось ничего надежного, и казалось, что он сам вот-вот покатится куда-то, точно бочка с горы, грохоча и подпрыгивая. И оставалось только вцепиться во что-то – или в кого-то – и молиться. В кромешной тьме трюма, где свечи давно повыбивало из шандалов. Рядом кого-то выворачивало, кто-то выл в голос. И как раз когда Эдгар отчетливо понял, что рассказы о геенне огненной – вранье от начала до конца, а если и есть преисподняя, то она именно такова: темная, тесная и наполненная воплями грешников, – до него добрался Рамон. Уму непостижимо, как он разыскал брата в творящемся вокруг безобразии, хотя, если подумать, их койки висели рядом. Но сейчас и сажень казалась бесконечной.
– Извини, пришлось Хлодия успокаивать. – Голос воина звучал не слишком ровно, но страха в нем не было. – Все-таки я его господин. Сейчас Бертовин приглядит, но поначалу вдвоем уговаривать пришлось, что все в порядке.
Тело снова потеряло опору, и Эдгар едва не закричал.
– У тебя странные представления о том, что такое «все в порядке».
Послышался негромкий смешок, и рука брата сжала запястье.
– Если корабль начнет тонуть, не думаю, что Господь сотворит чудо для меня одного. Порой я благодарен проклятью.
Кто-то упал прямо на них, с руганью откатился в сторону.
– Рамон… – Наверное, не надо было об этом спрашивать, раз ему до сих пор не рассказали, но молчать было и вовсе невыносимо. – Откуда оно взялось?
Тот ответил не сразу, и Эдгар приготовился было извиняться.
– Пять колен назад, – ответил наконец Рамон. – моему пра… неважно, в общем, моему предку глянулась крестьянка.
– Полагаю, она не оценила оказанной чести. – Эдгар удивился сам себе, откуда только взялись силы на ехидство?
– Правильно полагаешь. И он поступил, как сотни господ до и после него – взял девку силой.
– Я как-то читал воспоминания… – Паузы, наполненные чужими ругательствами и молитвами, были невыносимы, и Эдгар был готов говорить о чем угодно, лишь бы не молчать. – Не помню чьи, кажется, кого-то из королевской семьи, а написаны они были в начале века… получается, примерно когда все это происходило. Так вот, там было сказано, что порядочная женщина, если только она не законная жена, никогда не ответит согласием на предложение мужчины. Как бы она ни желала этого, ей помешает природная скромность, помноженная на хорошее воспитание. Поэтому не нужно бояться применить силу – чаще всего женщина и сама этого хочет, иначе зачем бы ей возбуждать желание в мужчине? Но, разумеется, следует хранить случившееся в тайне, оберегая ее честь. Получается, твой… наш предок не совершил ничего предосудительного.