Двуликие. Игра на опережение - стр. 20
— Не следует об этом думать, Вел, не следует, — прошептал император, поднял руку и дотронулся кончиками пальцев до губ, вспомнив вдруг, как поцеловал ладонь Шайны. И запястье.
Тогда, в тот самый момент, когда она сидела в кресле, и в глазах её плескалась боль, Велдон просто хотел её утешить. Но затем…
Он ведь никогда и никому не целовал руки. Даже Эмирин. И Триш тоже. Удивительно, но император раньше об этом и не задумывался.
А теперь ему было приятно, что он смог подарить ей хотя бы такую малость, как поцелуй руки. Первый в его жизни поцелуй.
— О Дарида, Вел… Сколько тебе лет? Сорок или двадцать?
— М-м-мрм, — промурчала укоризненно Хель, и он засмеялся.
— Да, я знаю, малышка. Знаю, что возраст тут совершенно ни при чём… Только бы вовремя остановиться…
Велдон знал — не следует допускать большего сближения. Он должен остаться её другом, чтобы не сломать девочке жизнь.
Император, вздохнув, отошёл от окна, разделся и нырнул в постель. Он, конечно, всегда спал мало, но всё же совсем не спать — это самоубийство. Хотя бы пару часов вздремнёт.
Даже императорам надо спать, как бы странно это ни звучало.
*
Он сразу понял — это сон. Давным-давно Триш научила его отличать сон от яви, и с тех пор Велдон ни разу не ошибался. Впрочем, ему почти не снились сны последние двадцать лет.
Императорская библиотека была залита ярким солнцем, почти как тогда, когда Триш приснилась ему в прошлый раз. И сама она тоже была тут — ходила и рассматривала корешки книг, одетая в форменный плащ академии.
А император вновь не мог встать с кресла…
— Спасибо, что сказал, — произнесла вдруг Триш, поворачиваясь к нему лицом. И Велдон сразу понял, о чём она.
— Я просто сказал правду, Риш. Поэтому — не за что.
— Мне было важно, чтобы она вспомнила… Я надеюсь, это поможет ей простить меня. Она нравится тебе? — спросила Триш одновременно серьёзно и весело, подходя ближе. — Правда, нравится?
— Правда.
Она улыбнулась.
— Я рада. Я никого не любила так, как её. Даже тебя, Вел.
На этот раз Триш было видно гораздо лучше, поэтому император смог рассмотреть её, и убедился, что у неё действительно больше нет красного глаза.
— Риш… твои глаза… Почему они карие? — спросил он тихо, и улыбка Триш слегка угасла.
— Это наказание.
— Наказание?
— Да. Ты ведь знаешь, Вел, магия Разума, которой я когда-то обладала — это благословение. Но я потеряла своё благословение в ту ночь, когда убила тех стражников и ребёнка Эмирин. Я перестала быть магом Разума. И глаза стали карими…
Велдон кивнул — Триш подтвердила его догадку.
— Я хотела сказать тебе кое-что. Пожалуйста… найдите Эдриана. Это очень важно. Скажи Эмирин, что это важно.