Двуликие. Долг души - стр. 50
.
В воскресенье утром я с трудом запихнула в себя завтрак. Сразу после должен был прийти магистр Керт, и уже одно это заставляло еду вставать в горле комом. А потом ещё нужно возвращаться в общежитие, собирать вещи, чтобы переехать к отцу… и наверняка я столкнусь где-нибудь в коридоре с Коулом. И что он захочет сообщить после всего, что случилось за последние две недели, я не представляла, но не сомневалась, что мне вряд ли понравится.
Но всё-таки гораздо сильнее я переживала из-за Дариона Керта и наших занятий. В прошлый раз мы просто пили кисель и разговаривали, а что будет в этот?
Я узнала это совсем скоро.
— Доброе утро, — произнёс магистр, входя в палату, и посмотрел на меня настолько тёплым взглядом, что краска непроизвольно бросилась в лицо.
— Доброе…
— Хорошо, что ты оделась, как для улицы, мы сегодня не будем сидеть в помещении. Правда, для этого придётся воспользоваться амулетом переноса. — Керт подошёл почти вплотную и протянул руку. — Если ты не против, конечно.
— Не против, — ответила я, вложив свою ладонь в его, и поднялась с постели, на краю которой примостилась, ожидая магистра. Выпрямилась и запрокинула голову, вглядываясь в его сосредоточенное лицо. Оно было очень близко… настолько близко, что я могла рассмотреть сеточку мелких морщинок возле уголков глаз, короткие, но пушистые ресницы, небольшую горбинку на носу… И встретить его взгляд, который из тёплого отчего-то превращался в жаркий, волнуя меня до дрожи в коленях. — Я с удовольствием прогуляюсь…
— На прогулку это будет не слишком похоже, прости.
— А на что будет?
— Объясню через минуту.
Он поднял вторую руку и, не выпуская моей ладони, быстро коснулся указательным пальцем причудливого металлического браслета на своём запястье. Этот браслет состоял из цепочки и нескольких подвесок, напоминающих ключи и маленькие листочки. Керт трогал их, словно играл на музыкальном инструменте, но на самом деле он, конечно, набирал определённую комбинацию для амулета переноса.
Несколько мгновений — и у меня появилось ощущение, будто меня, как рыбу, поймали крюком за горло и тянут, тянут вверх. Голова закружилась, я прикрыла глаза, вцепляясь в руку Керта изо всех сил и мечтая, чтобы это поскорее кончилось.
— Всё, — выдохнул он ещё через секунду. — Можешь открывать глаза.
Голова действительно больше не кружилась, поэтому я послушалась, но ладонь магистра при этом не отпустила. Мало ли, где мы оказались?
А оказались мы в комнате, похожей на гостиничный номер из числа самых дешёвых, и дело было не только в обстановке — двуспальная кровать, застеленная старым покрывалом цвета детской неожиданности, выцветшие розовые обои, светильник, стол, два стула и тумбочка, — но и в том, что потолок над нашими головами явно говорил о том, что находимся мы под крышей здания. А под крышей всегда располагались самые дешёвые номера, в которых вечно что-то либо протекало, либо слишком дуло из какого-нибудь угла. Матушка Роза водила дружбу с хозяевами и хозяйками гостиниц в квартале, где находился бордель, поэтому я примерно представляла себе цену за подобный номер.