Двуликие. Долг души - стр. 40
— Он тут такой не один, — пошутил Дамир, а потом обратился к Шайне: — Расскажешь, зачем приходила Эмирин?
— О-о-о, — подруга иронично усмехнулась, перетаскивая на колени бывшую кошку императора. Наследник хорошо помнил Хель, она всегда хвостом ходила за дядей и жила в его покоях. Увидеть её у Шайны оказалось более чем неожиданно, но он не стал ничего спрашивать — только бередить боль девушки. Да и то, что Хель теперь жила у неё, Дамир считал более чем правильным. — Ректор поведала мне про Эвана. Занимательная история. Зато стало понятно, почему он всегда казался мне хорошим, но недостаточно искренним.
— Ты всё-таки что-то подозревала? — удивилась Дин, но Шайна покачала головой.
— Нет. Я никогда не думала о том, что рассказала Эмирин, или о чём-то похожем. Я просто… как бы это объяснить… не до конца понимала, зачем он встречается с Данитой, если она ему не слишком нравится. Стоило бы предположить, что ради статуса, но это не было похоже на Эвана. Вот и возникало противоречие, с одной стороны — я ему симпатизировала, а с другой — ну разве будет хороший человек встречаться с девушкой, к которой равнодушен? Вот и все мои подозрения.
— И всё равно — это немало, — вздохнул Дамир. — Мы-то вообще ничего такого не думали.
— Это не так уж и важно, — пробормотала Шайна, задумчиво поглаживая Хель. Кошка, обнаглев, перевернулась на спину и подставила живот. — Меня больше беспокоит тот факт, что ничего не закончилось. Раз до сих пор приходится играть чужие роли… значит, в пятницу погиб не организатор заговора, а кто-то другой.
Да, это было более, чем досадно: понимать, что со смертью дяди Велдона кошмар не прекратился. И это Шайна ещё не знала, что родовое проклятье с Альтерров так и не снялось…
Шайна Тарс
Пятница тянулась почти бесконечно. Я ждала вечера со страхом и нетерпением, занималась всем, чем могла, но время всё равно шло слишком медленно, словно количество минут в часах неожиданно увеличилось раза в два. Я не смогла бы ответить, чего так усиленно жду и отчего настолько волнуюсь — сегодня же не придётся приручать Огонь, то есть причин для волнений вроде бы нет, — но одно понимала точно: мне хочется наконец выйти из этой комнаты. И не только в коридор лазарета, но и куда-нибудь ещё, подальше.
Днём отец принёс уличные туфли и платье, шерстяное и тёплое, тёмно-зелёного цвета, и сразу после ужина я переоделась в него. Оно было абсолютно новым, не из моих запасов, а явно только что из магазина, причём какого-то элитного — ярлычки на платье включали в себя не только название, но и адрес, а такое позволяли себе очень дорогие салоны. Это было лишним, платьев у меня более чем достаточно, но я не стала ничего выговаривать отцу, лишь поблагодарила, вызвав у него радостную улыбку. Я понимала, что это неизбежно — он теперь будет и одевать меня, поскольку не делал этого, когда я была маленькой, и подарки дарить, и что там ещё должны делать отцы для своих дочерей?