Двухголовая химера - стр. 56
– Интуиция подсказала! – огрызнулся в ответ копатель.
– Кто подсказал?
Я удивлённо взглянул на охотника. Вид у него был недоумевающий. Похоже, он действительно не понимал, о чем речь.
Однако я прекрасно понимал, о чём говорил гном. Ко мне тоже приходила беспричинная тревога – почти каждый раз, когда мы выдвигались с привала. Но слишком уж эта тревога была ненавязчивой, так что я просто от неё отмахивался. А между тем мерещилось не мне одному.
– Ты, наверное, ещё не знаешь это слово, – предположил я.
– Да нет, я, похоже, схватил его смысловую нагрузку, – задумчиво проговорил Рэн.
– Но?..
– Но, боюсь, пуэри не могут похвастаться наличием чутья или интуиции.
– В смысле? – опешил я.
– Я слышал и читал о том, что наши далёкие предки могли предчувствовать некоторые… события. Это какой-то древний биологический механизм, неразрывно связанный с выживанием. Но мой народ совершенствовался десятки тысяч лет, необходимость в выживании отпала у нас давным-давно. Так что и эти предчувствия… исчезли. Пуэри не руководствуются наитием, потому что его у нас не бывает, – Рэн пожал плечами. – Видимо, у остальных рас это не так.
– У остальных рас ещё много чего не так, – со вздохом согласился я.
А про себя добавил: «к сожалению».
– Не знаю, – поразмыслив, с сомнением протянул гном. – Я без своей чуйки давно бы на корм глубинным тварям пошёл. И сейчас она мне подсказывает, что лучше бы нам поскорее из этого болота свалить.
– Тут я твою чуйку полностью поддерживаю, – вздохнул я. – Нам некогда особо блуждать.
Кир с Рэном переглянулись, и охотник спросил осторожно:
– Думаешь, она в беде?
Все понимали, что он имеет в виду Лину. Мои спутники будто приняли негласное правило не говорить о ней, словно это была какая-то больная тема. Все знали, что мы идём на поиски моей ученицы, но у каждого, видимо, имелось мнение, которое он оставлял при себе. Это бы раздражало меня, не скажи я с самого начала, что никого не держу. А так они просто вели себя как чудаки – ну чего, спрашивается, изображать тактичность там, где это не требуется?
Но на этот раз пуэри, видимо, просто не выдержал.
– Сам знаешь, – ответил я. – Надейся на лучшее, готовься к худшему.
– В худшем случае она уже мертва, – брякнул Кир и, обожжённый взглядом Рэна, пожал плечами: – Что? Он сам это понимает.
– Да, понимаю, – согласился я, глядя в потухающий костёр. – Но на лучшее всё равно надеюсь. И исхожу из того, что она жива.
На этом разговор закончился. А потом мы легли спать, и мне снова приснился сон, в котором я слышал смех Лины среди леса зеркал. Он снился мне почти каждую ночь, в разных вариациях, но каждый раз всё заканчивалось тем, что я бежал к Лине, стоящей ко мне спиной, брал за руку, и это снова оказывалась не она. Кто угодно, только не она. Будто разум мой насмехался над наивностью души, дразнил её, щёлкал по носу – смотри, какая ты глупая! А душа только металась в беспокойстве, не обращая внимания на издевательства. Она и в самом деле глупая, что ж теперь поделаешь? И сон повторялся, каждый раз словно впервые.