Двойня в подарок - стр. 8
Тоже вариант. Побежит непобедимый Морозов искать мамашу с двойней. Ослабит хватку. Проиграет процесс. А на кону такие бабки стоят!
Снова кручу в руках снимок. Ругаюсь мысленно. Волосы дыбом встают. От напряжения стучит в висках. Но хоть убей, не могу вспомнить. Хочется забыть об этом дурацком письме. Сжечь его, как будто и не было. Повернуть время вспять и не открыть снегурке дверь.
Но в голове уже засела шальная мысль. А если правда у меня вот-вот родятся дети?
Нужно как-то попытаться найти снегурку и мать с детьми. Выяснить все подробности. Тест ДНК сделать…
Рано расслабляться. Все еще только начинается. Обращаю внимание на незначительные детали. Вчитываюсь в мелкие буковки, напечатанные с краю снимка. Дата – двадцать девятое декабря. Позавчера, значит. И название оборудования.
– Вить, – задумчиво смотрю на Торганова, усаживающегося рядом за стол. – А можно как-то вычислить по твоим каналам, в какой больнице города аппарат УЗИ? Или лучше на госзакупках пробить? Или сразу подключить ФСБ?
– Зачем? – поперхнувшись, друг буравит меня изумленным взглядом. – Фейсы-то тут при чем?
– Хочу найти эту самую Валентину. Пусть расскажет, как от меня залетела, – объясняю раздраженно.
– Непорочное зачатие, – ржет, как лось, Богдан, с ленивой грацией обходя стол. – Великий Фей силой мысли обилечивает желающих!
– Да пошел ты, – покосившись на друга, морщусь от негодования. – Сейчас всеку, будешь знать…
– Мальчик хотел семги, но мама дала ему леща, – смеется Дан, отправляя в рот розовый ломтик слабосоленой рыбы. Пьет воду прямо из бутылки и направляется к бассейну. – Пойду поплаваю, что ли? Ты сегодня невозможный, Тимоха! Новый год, а ты про какую-то двойню заладил. Скучно!
– Не провоцируй, – рычу вслед. И как только за Даном закрывается дверь, в упор смотрю на Торганова.
– Вить, ну что ты молчишь? Есть какие-то версии? Я и сам могу докопаться. Но ты хотя бы срок скажи… По снимку-то можно определить?
Витек сосредоточенно ест. Держит паузу в лучших театральных традициях. Сопя, плотно налегает на курицу-гриль.
Думает… Взвешивает все за и против. А потом бросает отрывисто.
– Тридцать недель. Если будут хорошая терапия и покой, до тридцати пяти дотянем. А там уже нормально все.
– Погоди! Ты определил пациентку по снимку? – охаю от неожиданности и добавляю восхищенно. – Ну ты и профи, брат!
– Много ума надо, – недовольно фыркает Торганов и признается торжественно. – Я сам позавчера проводил обследование. И с двойней у нас только одна Ушакова. Только она Валерия.
«Все-таки Лера!» – отмечаю мысленно.