Двойня в подарок-2. Семья - стр. 25
– Можно, я сегодня раньше уйду? – просит Надя и поясняет поспешно: – Витя меня в ресторан пригласил.
– Свидание? – улыбаюсь я через силу.
– Ой, от Торганова дождешься! – весело отмахивается Надежда. По лицу лишь на секунду пробегает обиженая гримаска.
Видимо, наш Виктор Петрович не спешит жениться. Завидный жених Шанска номер два. Тот еще красавчик!
– Да у него коллеги с женами приезжают. Вот и просит составить компанию.
– А ты?
– Ну хоть вместе время провести. Он же вечно занят. Как твой Морозов!
«У этого на все время найдется!» – Сердце затопляет неведомая доселе ярость. Тяну губы в улыбке, стараясь не выдать себя. Боюсь разреветься. Выдать свою боль, затопляющую душу и убивающую кровяные тельца.
– Ага! – усмехаюсь я недобро. – Один Столетов – вольный художник.
– Ну не скажи, – встает с коврика Надя. – Дан у нас герой. Когда участковым работал, многим помог. А потом с начальством поругался и даже из города уехал.
– Бывает, – передергиваю я плечами.
Ложусь на ковре рядом с дочками. Будто слепая, на ощупь веду ладонью по вышитым на коврике зверушкам.
Пальцы натыкаются на выпуклую фигуру на толстых ногах и с хоботом. Слон. А дальше пушистое облако на тонких ножках. Овечка.
Дочки весело сучат ножками, словно бегут куда-то. Потом переворачиваются, как по команде. И подняв головки, взирают на нас с Надеждой с любопытством.
Смешные! Любимые!
– Я с вами, мои хорошие, – шепчу я, укладывая руку под голову.
– Со дня на день поползут, – радостно сообщает Надежда. – Вот тогда точно начнется веселье.
– Мы с Тимой решили загородку перед лестницей поставить. Есть такие модели с калиткой…
Осекаюсь на полуслове. Ну какие «мы с Тимой»?
Морозов, сволочь, что же ты наделал?
– Все. Убежала, – машет от двери Надежда.
– Пока-пока, – роняю я на автомате.
Аленка снова переворачивается на спинку. Крепенькой ручкой дотягивается до самой ближней игрушки. Дергает ее. Маленькая обезьянка подпрыгивает, приводя в движение остальные игрушки. Дергает хилыми ножками котик. Трепыхаются птички. Старшая дочка смеется радостно. А ее младшая сестричка смотрит с интересом.
– А теперь ты, доченька, – перевешиваю я чуть ниже по дуге собачку. Анечка смотрит на меня внимательно. Затем повторяет за сестрой каждое движение.
«Какие же они разные! – размышляю я, наблюдая за дочками. – Нужно Тиме вечером рассказать…»
Обрываю себя. Как же! Тиме!
Больно ему интересно!
И неожиданно ловлю себя на простой до безобразия мысли.
Пока мы живем под одной крышей, все наши отношения сведутся к быту и детям.
Пусть так. Пока.
Простить Морозова все равно не смогу. И развод уже дело решенное.