Двойной агент Сторм в Аль-Каиде и ЦРУ - стр. 48
Моя преданность идее и вере не знала границ. Я с другими потенциальными джихадистами, включая Захера, тренировался в стрельбе в секциях пейнтбола.[40] Однако для нас это была не игра – мы уменьшали защитное снаряжение, чтобы при попадании шарика чувствовать боль. Один вид тренировки даже включал вызов на себя огня другой команды. Хотя я тогда об этом не знал, но за всеми моими действиями, особенно в Интернете, следили датские спецслужбы. Я оказался в двусмысленном положении – одно министерство Дании меня финансировало, другое предоставляло местожительство, а третье следило.
Повсюду наблюдались рост численности радикальных группировок и их объединение, разведывательные службы изо всех сил старались понять, кто из их членов террорист не только на словах, но и на деле.
Кариме не нравилось ни в Оденсе, ни в Дании, а к началу 2003 года она была беременна нашим вторым ребенком. Я надеялся, что в Великобритании ей будет лучше. Во второй раз я отправился в Англию на поиски работы и квартиры, чтобы обеспечить жену и детей. И снова выяснилось, что у женщин свои соображения. Я день за днем звонил домой, но мне никто не отвечал. Я звонил в больницы, в полицию, матери, но тщетно – Каримы никто не видел. В конце концов, позвонив ее брату в Рабат, я узнал, что Карина с Усамой вернулась в Марокко.
Наши отношения испортились. Она оставалась набожной мусульманкой, но одновременно, казалось, жаждала комфортабельной жизни в Европе. Захудалая квартира не соответствовала ее ожиданиям, и она начала ругать меня за то, что я не мог как следует ее обеспечить. Я даже подумал, что ее смирение и покорность несколькими годами ранее в Рабате были хорошо продуманной маской.
Злой и разбитый, я вылетел в Марокко. Потратив месяц и много денег, я добился встречи с Усамой и Каримой. К тому же я настоял на том, чтобы она рожала в частной клинике. С помощью друзей я собрал необходимую сумму. Наша дочь, Сара, родилась в начале августа.
Это было время перемен. В марте начался «шок и ужас» американского вторжения в Ирак, напоминавшего голливудский сценарий. Я смотрел, как американские солдаты, переходя границу Ирака, несли Библии, словно смертельное оружие против мусульман. Ни я, ни мои знакомые не сочувствовали тирану Саддаму Хусейну. Мы вообще считали его атеистом. Но никто из нас не поверил президенту Бушу, обвинившему режим Саддама в сотрудничестве с «Аль-Каидой» или тайном создании оружия массового уничтожения. Мы рассматривали это вторжение как новую войну с исламом и еще одно основание объявить Западу джихад.