Двойное сердце агента - стр. 49
– Вы предполагаете, что Томас смог проникнуть на завод?
– Это вряд ли. Но вот завербовать кого-то на заводе – вполне возможно. Тем более что у нас есть информация, что недавно Томас запросил в московской резидентуре некие материалы, необходимые ему для вербовки объекта на заводе.
– Но вам же наверняка известны все агенты ЦРУ, работающие под крышей американского посольства, – можно усилить слежку за ними и выйти на Томаса в момент передачи.
– Уже проследили, – грустно улыбнулся Плужников. – К сожалению, им удалось обвести нас вокруг пальца, и я не исключаю, что Томас с посылкой для завербованного сотрудника завода скоро появится в Волжанске.
– Вы предлагаете мне побродить по улицам моего родного города, внимательно вглядываясь в лица прохожих?
– Можно и так. Но, во-первых, Томас может встретиться со своим агентом и в Москве, да и в любом другом городе, а во-вторых, у меня есть идея и получше, чем бродить по улицам и пытаться встретить Томаса. Вы же обучались вместе с ним, а это значит, что вы знаете систему подготовки агентов «Дабл ЭФ», знаете их образ мышления, методы действий, вербовочные подходы…
– И?..
– Чтобы вычислить завербованного на заводе сотрудника, я предлагаю вам поставить себя на место Томаса и попытаться повторить его действия…
Плужников потянулся за папиросами, наблюдая за реакцией Олейникова на прозвучавшее предложение.
– А если майор прав? – спросил Олейников.
– Прав?.. Ах да, я же бросил курить, – смутился генерал, отодвигая пачку папирос подальше.
– Я имею в виду другое. Что, если майор прав, и я действительно продался американцам? Не боитесь?
– Нет, – спокойно ответил Плужников.
– Почему?
– Потому что, Петр Алексеевич, я знаю, что генерал Кубин никогда не ошибался в людях.
Олейников пристально посмотрел в глаза Плужникову.
– Вы его знали? – спросил он.
– Василий Степанович был моим другом…
И они оба замолчали, каждый вспоминая свое.
– Петр Алексеевич, – первым нарушил тишину Плужников, – а почему вы сейчас не сбежали совсем? Зачем нашли меня?
Олейников молча опустил руку в карман, достал блокнот, который он нашел вместе с фотопленкой в Кубинском тайнике на острове, и стал листать его.
– Председатель Госплана СССР Вознесенский, председатель Совмина РСФСР Родионов, секретарь ЦК Кузнецов… – переворачивая страницы, перечислял Олейников. – Знакомые имена?
– «Ленинградское дело»? – удивился Плужников. – Насколько я помню, все они вместе с руководством Ленинградского горкома были обвинены в антипартийной деятельности и в 50-м году расстреляны. После смерти Сталина их реабилитировали.