Двойное сердце агента - стр. 16
– Забавно-забавно, – нараспев произнес Плужников. – А подвесить ты его за что собираешься?
– Да есть тут у меня одна зацепочка. В его Волжанской биографии… Сейчас отрабатываю.
– М-да, – сморщил лоб генерал. – Как-то очень легко все получается. Правда, есть еще одно обстоятельство…
– Какое, товарищ генерал?
– Но в одном ты точно прав, – пропустил вопрос Зорина Плужников. – За ним надо ехать.
И вот теперь Зорин, который твердо пообещал себе привести Плужникову уже перевербованного Томаса, смотрел прямо в глаза Олейникову и не видел ничего – ни волнения, ни страха, ни напряжения. «Да, с кондачка его не пробьешь, – подумал майор, – придется выкладывать козыри».
– Петр Алексеевич, я спросил, знаете ли вы, кто готовил побег в вашем бараке?
– Понятия не имею, – пожал плечами Олейников. – Чего бежать-то? Кормят регулярно, воздух вокруг свежий – санаторий, да и только.
Зорин вновь встал со своего места, подошел к Олейникову и пронзающим насквозь, как ему показалось, взглядом посмотрел на него.
– А я знаю, – произнес, словно отливая слова из металла, Зорин и, выдержав паузу, заявил: – Побег готовил ты, Олейников! Или как там тебя лучше называть – мистер Томас?
– Да называйте меня хоть Сойер, гражданин майор, – сгримасничал Олейников. – Только сойдите с моей ноги, пожалуйста. Вы же сказали, что в вашей организации теперь все по-другому. Или завуалированные пытки по-прежнему допустимы?
Торжествующая улыбка сползла с лица Зорина. Он сделал шаг назад, нервными пальцами достал из пачки папиросу, прикурил и, пыхнув дымом в лицо Олейникову, произнес:
– Да, Петр Алексеевич, настроение у вас и впрямь хорошее. А вот разговор у нас с вами почему-то не получается. Даю вам время подумать до утра. И чтоб думалось лучше, думайте не только о себе. – С этими словами Зорин достал из кармана гимнастерки конверт и протянул его Олейникову. – Посмотри́те на досуге в камере!
Два охранника втолкнули Олейникова в сумрак тюремной камеры, с гулким грохотом захлопнув за ним тяжелую дверь.
– Эй! – стукнул кулаком по двери Олейников. – Дверью не хлопайте – имущество попортите!
В углу камеры кто-то зашевелился, Олейников обернулся.
– Они сегодня домой уйдут, а мне здесь теперь долго жить, – объяснил Олейников, пытаясь разглядеть в темноте неясную фигуру.
– А такие, как ты, Петро, теперь долго не живут, – узнал Олейников картавый говор Крамаренко. – Нас, честных воров, не трогают, а вашего брата, политического, – шлеп-шлеп-шлеп, как баранов перед Курбан-байрамом. В КГБ тюремный отдел прикрыли, вот и чистят за собой – следы заметают. Думаешь, чего тебя из барака сюда перевели?