Двойная проблема - стр. 27
* Friendly fire - дословно «дружественный огонь», огонь по своим.
11. 10. Раф
Она жутко его бесила. И этому не было никаких объяснений, не было в этом никакой логики. Но это лишь поверхностно, с первого взгляда. В глубине души Раф бесил сам себя. За то, что так реагирует на её присутствие, за то, что начинает вести себя, словно неуправляемый подросток рядом с ней, за то, что, возможно, в определённый момент жизни он поступил не совсем так, как следовало бы, и за то, что выкинутые в помойку пять лет жизни ему никто не вернёт. В последнее время он часто думал о том, как сложилась её жизнь? С кем она сейчас? Чем занималась всё это время? И, чего уж скрывать, как себя чувствовала тогда, когда он ушёл? Как-как, никак, болван, как и обычно, кем ты себя возомнил? Её надменное поведение тому подтверждение.
Каждый раз после этих размышлений приходилось употреблять лошадиную дозу седативных, так настоятельно рекомендовал врач, во избежание рецидива. Раф уже и забыл, какие они мерзопакостные на вкус. И вот она, кстати, главная причина – из-за неё он превратился в больного неуправляемого ублюдка, который вынужден теперь всю жизнь пичкать себя колёсами.
Желание – выбить у неё из рук надувной круг было абсолютно неконтролируемым. Как у пятиклассника дёрнуть за косичку вон ту девочку, которая жуть, как раздражает. Разумеется, он бы не дал ей утонуть, он же не совсем двинутый. Но когда холодное дрожащее тело вскарабкалось на него и вцепилось с такой силой, будто он – это самое важное и необходимое в жизни, внутри что-то ёкнуло. И пускай это было ничто иное, как банальное желание жить и примитивный страх, но ему этого хватило. Хватило этой ничтожной минуты, чтобы почувствовать её кожа к коже, чтобы ощутить, как тонкие пальчики цепко впиваются в его плечи, чтобы спящий мотор разогнался так, что его самого начало потряхивать. Нельзя больше такого допускать. Это плохо кончится, права была Лея. Но чем чаще он об этом думал, тем упорнее его тянуло в её сторону.
И вот Раф уже тащит брыкающуюся разъярённую Яну вниз по лестнице. Куда? Для чего? Он и сам не может ответить на этот вопрос. Сработали какие-то низменные инстинкты, будто у пещерного человека. Звонкая крепкая пощёчина, направленная на остужение пыла, сработала с точностью наоборот. Варианта два – либо он сейчас свернёт ей шею, либо… Его мозги превратились в кисель. Стоило коснуться этих пухлых мягких вишневых губ, как в башке моментально заискрило. Контакты с мозгом перегорели. Хаотично начал шарить руками по телу девушки, будто хотел убедиться, что всё на месте. Плечи, грудь, талия, рёбра, бёдра – всё здесь, всё такое же, как и раньше. Даже тихий стон, против воли сорвавшийся с её губ, был такой же низкий и хрипловатый, как тогда, пять лет назад. Глухие шаги сверху помогли Яне очнутся и отпихнуть его, опьянённое близостью, тело, стремительно сбежав обратно…