Двойная охота: попаданка во власти оборотней - стр. 8

Я сама уже не замечала, как таяла в руках зверя, в которые и под пушечный выстрел не согласилась бы попасть!

— И пенка? — с надеждой произнесла, оборачиваясь на Марока.

— Пуш-ш-ш-шистой такой, — утвердительно кивнул оборотень и протянул руки.

Тумас не стал дожидаться, пока я шагну в опасность, поэтому слегка подкинул меня младшему брату.

— Но… я же совсем… без одежды… — смущенно сказала шепотом и стыдливо прикрылась руками.

— Тут все без одежды, маленький волчонок, — крикнул из другой комнаты Тумас.

Звуки кастрюль и сковородок побудили во мне аппетит и желудок еле слышно заурчал. Марок прыснул, но заглянул в кухню. Подразнить решил, зараза такая.

— Я не все, мне нужна одежда, — сказала ему упрямо, когда оборотень притащил меня на кухню.

Возле плиты выплясывал уже одетый в спортивные штаны Тумас. Правда скрывать огромное желание оборотня удавалось плохо. Кажется, что он совсем не пытался избавиться от этого.

— Будешь хорошей девочкой, и мы дадим тебе одежду, — горячо зашептал куда-то в шею Марок.

Он лизнул и прикусил пульсирующую жилку, тем самым порождая новый жар между ног.

— Видишь, какая уже сладкая девочка, — произнес Тумас, обмазывая набухшие соски маринадом.

Оборотень сжал грудь и ущипнул за соски. Я вскрикнула от вспышки еле ощутимой боли и выгнулась в спине. Тумас и Марок мигом прильнули языками к груди. Что один, что второй посасывали и выводили неизвестные узоры, пробуждая такое сильное возбуждение, которое я никогда не чувствовала раннее.

Тумас осторожно спустил руку к клитору и пальцами прошелся между половыми губами. Он бережно погладил их, уже прекрасно ощущая степень желания.

— Такая горячая, ночь моя, — глаза Тумаса словно светились в полутьме.

Проворные пальцы уже раздвинули половые губы и принялись ласкать остальные складки, выискивая сокровенное место.

— Кто еще из нас нетерпеливый, брат, — насмешливо произнес Марок.

Младший брат прошелся большим пальцем по губам и скользнул во внутрь, заставляя принять его и начать посасывать. Я языком обошла шершавую кожу и прикусила, выражая собственный праведный гнев.

— Я знаю, что ты строптивая девочка, — хитро улыбнулся Марок, — перевоспитание тебя ждет невообразимое.

Оборотень ввел еще пару пальцев, заставляя принять больше и посасывать каждый. Я покусывала его до крови. Нечего меня тут перевоспитывать!

— Это она тебя не слушается, брат, — подмигнул ему Тумас, — поглаживай не против шерсти.

Старший ввел внутрь истекающего лона свой палец. Я неожиданно закричала от нахлынувших чувств: боль, наслаждение и желание продолжения сумбурно отразились на лице.