Дворцы Санкт-Петербурга. Наследие Романовых - стр. 31

Коллонтай уяснила свое зависимое от советского государства положение, ей пришлось подстраиваться под желания и позицию Сталина и соглашаться с ним. Она боялась быть расстрелянной или оказаться под арестом, попасть в лагерь, потерять работу и навредить всем этим себе, сыну, внуку. Коллонтай поняла, что при всей ее неординарности и заслугах перед советским государством она всего лишь маленький винтик в мощной государственной машине, нанятый на время грамотный специалист, которому какое-то время хорошо платят, а потом забывают. Она была дисциплинированным исполнителем кремлевской воли, прикрывала за рубежом гнезда советского шпионажа, более 20 лет была на дипломатической работе, жила и работала вне СССР. Она старалась добросовестно выполнять указания советского руководства, хотя понимала, что они порой бестолковые, ошибочные, а то и вредные. По делам, мыслям, намерениям Сталина она поняла, что он серьезно болен, но она была обязана его слушать и подчиняться. У нее на склоне лет отняли последние радости личной жизни, запретили любое общение с Марселем Боди, ее последней любовью. В 1945 г. ее с серьезными болезнями, в возрасте 73 лет, заставили вернуться в СССР из Швеции, поселили в трехкомнатной квартире с казенной мебелью, где она жила вместе со своим секретарем Эми Генриховной Лоренсен; также ей дали декоративную должность советника Министерства иностранных дел СССР (но никто не ждал и не хотел получать ее советы).

Ей пришлось унизительно хлопотать о назначении ей высшей партийной пенсии (для чего нужно было унизительно доказать ее 30-летний стаж в партии, а не было бумажных данных о ее членстве в партии с 1915 г., но в конце концов эту пенсию все-таки дали). Она, по сути, стала одинокой больной старухой, рядом не было мужа, бескорыстных детей и внуков, а главное, сохранялся страх перед Сталиным. За все ее жизненные грехи расплатой стали болезни и бытовые неурядицы (воспаление почек с 1919 г., инсульт в 1942 г., после которого стала неподвижной ее левая рука и ноги; ее, частично парализованную, возили в инвалидной коляске), у ее сына Михаила случились два инфаркта, он стал инвалидом в 50 с небольшим лет. Быструю карьеру ее внуку не удалось обеспечить. Ей достались крохи благ, положенных советским элитным пенсионерам, ей не дали даже талоны на продукты к праздничному столу, только иногда давали путевки в санаторий, и то после многочисленных унизительных просьб. Она написала свои мемуары, в которых соседствуют правда и вымысел, ложь; писала обращения к Сталину и другим советским лидерам, стремилась вернуть их внимание к ней, пыталась письмами выбить разрешение на жизненные блага для нее, ее сына и женатого внука, пыталась выбиться из незаслуженного забвения. Но она, уже старая и больная, больше была не нужна лидерам советского государства, оценивавшим ее как уже отработанный использованный материал. Старая и немощная, она жалела о том, что не смогла создать стабильную семью, что разрушила и не ценила ее жизнь с порядочным мужем В.Л. Коллонтаем, не смогла сделать их жизнь счастливой, что без особых переживаний покинула мужа и сына, а также убедилась, что на деле ее «теория стакана воды и крылатого Эроса» в основном нежизненная. Ей неизбежно в голову приходила мысль, что, отдав все свои лучшие годы и силы революционным свершениям, построению и защите социализма, прочим «великим» делам, а не роли любящей жены, матери, бабушки, она спокойной и счастливой стать не смогла, обрекла себя на роль верного послушного служаки при сомнительных неблагодарных лидерах и на одиночество в старости. За пять дней до своего 80-летия А.М. Коллонтай умерла от сильного сердечного приступа. А.М. Коллонтай на Родине только после смерти получила широкую известность, прославление ее дел и памяти. Она стала прототипом главной героини знаменитого фильма «Посол Советского Союза» (но в этом фильме внешний облик героини и показанные события далеки от реальной Коллонтай и ее жизни).