Дворцовые интриги и политические авантюры. Записки Марии Клейнмихель - стр. 34
Но постепенно эйфория первых месяцев войны в связи с чередой военных поражений в Восточной Пруссии сменилась разочарованием российского общества, а наметившийся ее затяжной характер, большие людские потери и падение экономического уровня страны – сначала депрессией, а затем все нарастающим недовольством всех сословий.
Причины неудач на фронте пытались связать с предательством в высшем руководстве армией и страной. Небывалых размеров достигла шпиономания. Широкую скандальную известность получило дело жандармского полковника Мясоедова, обвиненного в шпионаже и казненного. Причастным к этому делу считали военного министра Сухомлинова, который в июне 1915 г. был уволен от должности министра, а затем обвинен в ряде должностных преступлений, вплоть до государственной измены, арестован, содержался в Петропавловской крепости. Явные намеки в предательстве национальных интересов России делались даже в адрес императрицы Александры Федоровны.
С первых дней войны испытала на себе подобные подозрения и незаслуженные обвинения М.Э. Клейнмихель. Она с иронией описывает ситуацию, когда многие газеты опубликовали нелепое сообщение о том, что «графиня Клейнмихель послала императору Вильгельму в коробке от шоколада план мобилизации».
Патриотический порыв, выражавшийся с начала войны в верноподданнических демонстрациях, весной 1915 г. приобрел иную форму. В Москве и ряде других городов в мае прошли погромы магазинов, лавок, различных мелких предприятий, владельцы которых подозревались в принадлежности к немецкой национальности. На главных улицах Первопрестольной: Тверской, Петровке, Кузнецком Мосту, Мясницкой и многих других были разгромлены все торговые помещения, имевшие иностранные вывески. Погромы сопровождались избиением владельцев помещений, а пятеро человек с немецкими фамилиями были убиты. По поводу погрома протоиерей И. Восторгов писал 19 мая из Москвы А.А. Вырубовой в Царское Село: «Вчера тысячные толпы громили и, увы, грабили немецкие магазины в лучших частях города, а ночью все жгли. Газеты умолчат о многом. Но то, что действительно было, поразило меня сознанием позора и скорбью за народ… Толпа имела вчера определенный план в погромах: бить немцев, потом недобросовестных торговцев, потом евреев».
Во все усложнявшейся обстановке войны, возраставшем революционном движении, непрекращавшейся министерской чехарде многие видели кризис власти и растущую неспособность Николая II справиться с создавшейся ситуацией. Предпринятые перестановки в составе командования армии и принятии 23 августа 1915 г. Николаем II «предводительствования всеми сухопутными и морскими вооруженными силами, находящимися на театре военных действий», не смогли переломить ход войны в пользу России. Страна постепенно «сползала в пропасть».