Двое для Ассоль - стр. 2
— Мам, подожди, это же тот Коля, который охранником в продуктовом работает? Но он мне не нравится! И вообще какой возраст? Мне всего 24, я только-только работать начала. Какая семья, какие дети? Я даже не знаю, чего хочу!
— Глупая, ну ей богу! Во-первых, ничего страшного, что он охранник. Вот поженитесь, и будешь его направлять, как мудрая жена, там и начальником станет. А во-вторых, толку от того, что ты работаешь? Всё равно в декрет потом. Надо замуж выходить и домом заниматься! Вот посмотри, твой отец всё мне дал, я, как замуж вышла, больше не работала! Только тобой занималась. А ты у меня на шее сидишь!
Возмущение захлёстывает от её наглости. Даже смелею, чтобы дать отпор.
— Я же у тебя ни рубля не беру! А папа умер в 50 лет от инфаркта, потому что на двух работах пахал.
— Ах ты неблагодарная! Я же столько для тебя сделала! Ну что за наказание?! В субботу чтобы без выкрутасов мне тут!
Встаю из-за стола и ухожу в свою комнату. От обиды слёзы проливаются. В чём моя неблагодарность неясно. Что я вообще плохого ей сделала, чтобы она меня пыталась сплавить замуж поскорее?
В субботу мама светилась, готовя званый ужин.
— Ассоль, надень платье в мелкий цветочек. Оно прикрывает твои руки, и не так заметно, что грудь небольшая.
Смотрю в зеркало и не понимаю, что не так с руками? Ну и грудь, да небольшая, так и я не корова, чтобы по вымени оценивать. Но платье надеваю скорее, чтобы не провоцировать очередную ссору.
Коля звонит в дверь минута в минуту. Мама радостно встречает его, как самого дорогого гостя.
— Ассоль, Коленька пришёл, иди встречай гостя!
Выхожу из комнаты, надевая дежурную улыбку.
— Здравствуй, Николай.
Он растягивает по-детски пухлые, влажные губы в улыбке.
— Здравствуйте, — берёт мою руку и мажет по ней поцелуем. Чувствую себя героиней дурного романа. Освобождаю ладонь из захвата, еле сдерживаюсь, чтобы не вытереть руку о подол.
Смотрю на этого...мужчину, он мне категорически не нравится. Николай немного выше меня, а я ведь совсем невысокая, да ещё и пузо свисает над поясом брюк. Когда он наклоняется чтобы развязать шнурки, рубашка натягивается ещё сильнее и становится видно волосатый живот. Я не замечаю, что сморщилась от этой картины, мама дергает меня за рукав и показывает, чтобы улыбалась.
А я смотрю на мужской затылок с редкими волосами. Непроизвольно касаюсь своих волос, будто проверяя, всё ли у меня на месте.
Весь ужин я изображаю леди из какого-то устаревшего светского общества. Ситуация для меня выглядит абсурдной. Что дальше? Бал? Или смотрины будут? Вообще странно даже, что мачеха так ухватилась за возможность выдать меня замуж именно за Колю. Весь вечер я наблюдаю совсем не светские его манеры. Он, конечно, не ковыряется в зубах, но на фоне моей мачехи выглядит гопником. Он, не задумываясь, перебивает, кладёт локти на стол, а когда пьёт чай шумно отхлёбывает. Последнее раздражает особенно. На остальные нюансы мне всё равно. Для меня обед или ужин — это приём пищи, а не церемония.