Дверь в глазу - стр. 25
– Все ту же?
– Ну да, – ответил он.
– Брось, – сказал я. – А как же квартирка в новом комплексе, к которой ты приценивался?
– Прицениваться-то приценивался, но потом этот ипотечный кризис… – сказал Стивен. – Просто не хочу, чтоб меня облапошили.
– Слушай, чудак, чего ты мне-то не позвонил? Они еще продаются?
– Уже нет.
– А дедовы деньги, твоя доля? Их хватит на первый взнос?
Он кивнул.
– Вот что, когда вернешься в Орегон, мы тебе что-нибудь найдем. Оглядись там, пришли мне какие есть предложения, я помогу разобраться. Мы тебе подыщем нормальную хату.
Стивен посмотрел на меня с опаской и сомнением, будто я предложил стакан с лимонадом и он не был уверен, что я туда не помочился.
Я хотел доделать крыльцо до темноты и сказал Стивену, что мы с Джорджем займемся этим, а он пока может взять выпивку и пойти на вершину – там подвешен гамак. Но Стивен сказал, что он с удовольствием помашет молотком часок-другой.
Мы разгрузили доски, и они с Джорджем принялись за работу, а я ушел в дом и начал промазывать светлые листы рифленой панели золотистой морилкой “Минвакс”. Всякий раз, выглядывая наружу, я видел, как Стивен совершает надругательство над крыльцом. Забивая гвозди, он гнул каждый третий, а потом калечил покрытие, выдирая их гвоздодером. Я знал, что в эти вмятины будет просачиваться вода и дерево начнет гнить, но Стивен трудился в охотку, и я не стал его трогать.
Через закрытые окна было слышно, как Джордж со Стивеном болтают и смеются. Прожив здесь несколько месяцев, я привык к тишине, и теперь она мне даже нравилась. Но меня все равно согревали долетающие с крыльца голоса, хотя где-то в глубине души шевелилось подозрение, что они смеются надо мной.
Когда Джордж и Стивен приколотили все доски, наступили сумерки. Мы вместе отправились к крошечному пруду, который я сделал, запрудив ручей позади дома. Там мы сбросили одежду, плюхнулись в восхитительно черную воду и, фыркая, поплыли в разные стороны. “Ах, ах, ах, до чего ж хорошо!” – восклицал Стивен с таким животным упоением, что мне стало его жалко. Но это было прекрасно – небо и вода слились в единую апокалипсическую тьму, и мы парили в ней, пока не онемели, как настоящие мертвецы.
Вернувшись домой, я приготовил этак с галлон бефстроганов, посолив его по методу Джорджа – так круто, чтобы на глаза наворачивались слезы.
Благодаря удачному спазму Гольфстрима сюда пришло ночное тепло, и мы с комфортом поужинали на свежеобшитом крыльце. По ходу дела мы употребили две бутылки вина и полпинты джина. Когда настал черед кофе с коньяком и черничного пирога, который Джордж принес из своего дома, на крыльце было уже столько дружелюбия, что хоть топор вешай.