Двенадцатый Ковчег - стр. 5
Назавтра отец устроил грандиозный приём. Приглашены были соседи, родственники, друзья, сослуживцы и пресса. Не важно, что его работа не имела ничего общего с полётами во Вселенной, фамилия теперь будет у всех на слуху.
Был конец августа, и праздник устроили на огромном лугу, никакой зал не вместил бы всех приглашённых. Столы, лёгкие павильоны, площадки для танцев, музыка. Все его поздравляли, он улыбался и благодарил.
Ждал Мэлори, Гибсоны запаздывали. Но вот и они. Чета родителей, Кэт с женихом значительно старше её, с широкой улыбкой, еле сдерживается, чтобы, забыв о женихе, не бросится ему на шею.
И Мэлори. Она стала выше ростом, у неё изумительные волосы, раньше они были затянуты в тоненькие косички от самого пробора. Теперь красиво уложены на головке, отсвечивали золотом на солнце и спускались по спине до тонкой талии.
Она была настоящая леди. Он сам не понял, почему поцеловал ей руку, мягкую, податливую. И всю неделю прыгал в седло и галопом летел к Гибсонам. Имел право, она же его невеста! Рассказывал ей что-то забавное, а она молчала и улыбалась.
Строгий отбор выдержали десять ребят и две девушки. Одна очень старалась быть похожей на мальчика. А вторая, если бы и захотела, то не смогла. Их остригли коротко. На лекции должны были приходить в женской одежде, юбка, жилет, туфли без каблучка. На тренировках, в походах были неотличимы от ребят – брюки, ботинки, куртки.
Илона была красавицей. Ни стрижка, ни одежда этого скрыть не могли. Все десять парней, и Бен в том числе, готовы были выполнять любое её желание. На первом же занятии она села рядом с Беном.
У неё были волосы цвета красного дерева, белоснежная матовая кожа и яркие карие глаза. Бен прозвал её амазонкой. Абсолютное бесстрашие, острый язычок, полная независимость.
Потом, когда их будут называть неразлучниками, он смирится с тем, что она начитанней его, эрудированней и смелее в суждениях.
Она открыто критиковала Систему, хотя прекрасно знала, что за это бывает простым смертным. Но Система к этой критике относилась по-разному. Одни оказывались не там, где планировали, а другим это сходило с рук, и они продолжали работать на Систему.
Он сносил её насмешки, послушно читал книги, которые, как она считала, стыдно было не прочесть давным-давно. Смирялся с тем, что она как бы поднимала его до себя. В первую осень, в походе, пошла с ним за хворостом для костра. И вдруг остановилась и посмотрела в глаза. И их будто швырнуло друг к другу.
И так было все пять лет. После любой разлуки, на день, на неделю, на каникулы, они без слов бросались друг к другу, обнимались, будто снова обретая общую гармонию, переплетая все свои поля и оболочки.