Двенадцатая жена, или Выжить после... - стр. 22

У, извращенец, и когда успел меня раздеть?!

Я сорвала с постели простынь, чуть не свалив на пол Малкольма, который не ожидал такой подставы, завернулась в простыни, взяла еще подушку, подошла к мужу и принялась его бить.

— К тебе идти? Ах ты! А кто говорил, что детей не целует? Значит целовать нельзя, а того-этого-самого, можно?

Каким-то образом он отобрал у меня подушку и таки повалил на кровать, пригвоздив мои руки к перине.

— А ты горячая штучка, - усмехнулся он и поцеловал в шею.

Ну это уже совсем наглеж! Благо курс молодого бойца под руководством дядюшки я прошла, и мое колено попало прямо в цель - в яблочко, можно даже сказать… Хе-хе.

Малкольм взвыл, а я отлетела в дальний угол и принялась кидаться в него всем, что под руку попадет.

— И нечего на честь девичью без спроса посягать! – кричала я, пуляя в него красивую утонченную вазу.

Резко открыла глаза.

Так.

Вот же! В жизни мне сны не снились, а тут… Я задумалась. Было у меня предчувствие, что все здесь совсем не просто. Уж слишком они были какими-то странными. Как-будто испытание или что-то в этом роде.

Разбуженный, еще не до конца проснувшийся мозг вцепился в это слово, как собака в только что найденную кость.

Испытание, значит! Почему-то тут же решила, что никто, кроме муженька, испытывать меня не мог.

Ага, я тебе сейчас наиспытваю, будешь знать!

Решительно отбросила оделяло, доползла до края кровати, обула тапочки и пошлепала к муженьку на разборки. У меня мало того, что стресс от замужества, так мне еще и спать не дают! Я, конечно, точно не знаю, возможно ли вообще как-то влиять на сон, но, с другой стороны, у них тут и драконы водятся, так что все может быть.

Благо идти до комнаты муженька было недолго, всего-то дверь общую открыть. И я, не думая долго, так и поступила, а потом поняла, что, наверное, надо было постучать.

Картина, представшая моим глазам, была не совсем детского содержания, я бы даже сказала, совсем не детского.

Муженек в расслабленной позе сидел на кровати, а какая-то девица с ярко-рыжими, как у меня, волосами, сидя на коленях перед ним, скажем так, трудилась у него между ног.

— Ой.

И в этот момент до меня дошло… А какого содержания должна была быть моя претензия?

Зачем ты лезешь в мои сны? Или как?..

Девица замерла и подняла лицо к Малкольму, тот же посмотрел на меня и приподнял бровь, как и на церемонии.

— Тебе не кажется, что следует стучать?

Мой взгляд сам собой прошёлся по его чуть более растрепанным чем днем волосам, распахнутой на груди рубашке… Расстегнутых брюк я не увидела, поскольку обзор закрывала рыженькая.