Двенадцать подвигов России - стр. 56

Существуют такие термины: абсолютный музыкальный слух, абсолютный литературный слух и так далее. Термина абсолютная обучаемость пока нет. Но это не страшно. Было бы само качество. А оно есть. И в личностном измерении, и в народном. Другое дело, как этим качеством пользуются разные народы, с какими целями? Вспомним, например, племена хуннов-гуннов, тюрков, татаро-монголов. Вспомним, с чего начинал тот же Чингисхан – с девяти преданных ему нукеров, которые в начале сложного похода Темуджина в большую историю могли сражаться только с саблей и пикой, а также прекрасно владели секретами и навыками рукопашного боя. Их соперники в борьбе за первенство в забайкальской степи в военном отношении ничем от них не отличались. Они не имели ни малейшего представления о тактике и стратегии современных им войн, о технологии долговременных походов (это – сложное дело!), о штурмах и осадах крепостей. Но они, как и все без исключения кочевники, дети диких степей, обладали абсолютной обучаемостью в военном деле. Абсолютной. Об этом качестве степняка, дитя природы, не думали греки времен Филиппа Македонского, который в течение всего одной своей жизни, да и то недолгой, сделал из бывших горных пастухов могучую армию, сокрушившую греческие города-полисы и империю Дария. Это качество упускали из вида римляне, затем жители Византии, а также Китая, Центральной Азии, Индостана… Они просто не верили, что какие-то варвары могут их победить, и платили за это неверие очень дорогой ценой.

Русские люди, обладая абсолютной обучаемостью, никогда не использовали это сильное качество во вред другим. Никогда. Тоже ведь – достижение духа, народного духа, русского духа.

Совсем не много лет провел Феофан в Новгороде. Но местные живописцы… нет, не переняли у него его манеру, его средства, его идеи – они впитали их в себя и творчески мгновенно освоили. Как художественные средства, как информацию для собственного творческого поиска. В этом – силища русского народа. Это качество не раз выручало его, помогало быстро справиться с плохой собственной памятью. Это качество поражало друзей, удивляло недругов (мы еще поговорим, например, о временах Петра Великого!), радовало всех, не равнодушных к красоте людей.

Это качество сыграло не последнюю роль в том, что новгородская школа живописи в XV веке пережила расцвет, творческий подъем, оставив множество шедевров мировой живописи, написанных в разных новгородских иконописных школах. В том столетии в Новгородской вечевой республике не было ни одного чужеземного мастера, хотя, конечно же, свой след оставили здесь самые выдающиеся из них и, несомненно, Феофан.