Двенадцать подвигов Рабин Гута - стр. 25
Жомов – настоящий друг. Решив, что грек в состоянии заткнуть себе пасть самостоятельно, омоновец бросился оказывать первую помощь псу. Вот только Мурзик почему-то не захотел попасть в лапы садиста, перекрывавшего доступ кислорода всем живым существам, попадавшимся ему под руку. Удивленно посмотрев на Жомова, пес мотнул головой, словно стряхивая с шерсти воду, и припустил в глубь равнины, подальше от дороги и озверевшего омоновца, соответственно. Несколько секунд Ваня гнался за кобелем, а затем, резко остановившись, швырнул на землю кепку, которой затыкал до сего момента рот, и истошно заорал:
– Да остановись ты, глупая псина! Подохнешь ведь, как собака. Это же иприт!
Глава 3
Сами знаете, что я – пес не из пугливых. Могу и на бандита с ножом броситься, могу один и толпу фанатов ЦСКА разогнать, а могу и с рогатиной на медведя пойти, если, конечно, эту рогатину в руках такой же медведь, например, как Ваня Жомов, держит, но уж как напугал меня в этот раз наш бравый омоновец, вы и представить себе не можете!
Да вы сами посудите. Сижу я спокойно на травке, обиду на Сеню вынашиваю за то, что он мне грека пытался скормить, а тут сначала пылью обсыпали, как штангиста тальком, затем с неба зеленое облако со странным запахом каких-то сгоревших трав на землю оседать стало, а тут еще и огромный омоновец взбесился. Честное слово, думал, у него куда-то крыша поехала. На разборки с солнцевскими, например! Пасть себе кепкой заткнул, Попова в нокаут отправил, Рабиновича моего душить принялся, а затем и за меня решил взяться. Думаю, все! Припомнил мне друг Ванюша, как я его в отделе отвлекал, чтобы Попову водки больше досталось.
Сами знаете, что люди во многом на собак похожи. Вот, например, в стрессовых ситуациях один человек теряется и плачет, а другой, наоборот, кому-нибудь настроение испортить норовит. У нас, у псов, все точно так же. Вот только водку мы не пьем! Если бы я был не породистый кобель немецкой овчарки, а какой-нибудь там щенок дворовой шавки, то, наверное, когда Ваня на меня помчался с бешеными глазами и растопыренными в разные стороны медвежьими лапами (в смысле, лапы были жомовские, только они у него здоровые, как у медведя!), хвост бы поджал и заскулил. А так мне Ваню покусать захотелось. Ну, вы сами понимаете, что кусать убогого – грех великий, вот я и решил сбежать от этого греха подальше.
Бегу, оглядываюсь. Мне бы о чем-нибудь вечном на прощанье, пока меня это взбесившийся танк не затоптал, подумать.
Но вдруг Жомов про иприт заорал, и я от неожиданности так резко затормозил, что едва через голову не перекувыркнулся. Диагноз сразу поставил – военно-патриотический невроз! Даже психиатра не потребовалось. Да вы и сами посудите, откуда в Элладе иприт? Конечно, в Греции, говорят, все есть, но не до такой же степени! Вот я и решил вернуться, чтобы Ваню в чувство привести и напомнить, в каком мы мире находимся. А этот здоровый лось и рад моему маневру. Свалился на меня сверху, к земле придавил, и морду мою норовит себе под брюхо засунуть. А что, я давно не нюхал, как форма омоновская пахнет? Вот и пришлось его слегка укусить. Ваня подскочил вверх, а тут и мой Рабинович на помощь подоспел.