Две жизни за ошибку - стр. 7
– Тоже верно. Тогда что?
– Не проверять же всех её недругов. – Яне надоел разговор по поводу смерти Беллы. Но что-то вертелось в голове, какая-то мысль, которая не хотела сложиться в нормальное предложение.
– Она должна была дневники вести. Так?
– Раньше вела, а затем сожгла все.
– Вдруг снова начала? Давай, ты ищи здесь, а я займусь кухней.
– Ты с ума сошла?!
– Яна, пожалуйста. Если не мы, то потом найдут менты.
Яна только удивлялась поведению Татьяны. Сначала она находится в ужасном состоянии, а теперь вполне здраво мыслит и заставляет что-то искать в брошенной квартире, где не хочется передвигать ни одной вещицы. Но пришлось согласиться, понимая, подруга верно рассуждает. Различные дневники и некая мистика – всё это в стиле Изабеллы. Её многие считали странной и не такой как все. Она любила поговорить, рассказать разные истории, некоторые из которых они уже хорошо знали, но не умела врать и не могла ничего от подружек скрыть. Тут же всё рассказывала. Но раз Беллку убили, значит, у нее были крупные проблемы, а о них девушки ничего не знали. Почему? Что у неё случилось? Кто её убил? За что? На эти вопросы нет ответов.
Яна открывала все шкафчики, полочки, ящики, осмотрела батарею и даже люстру. Ничего. У Таньки тоже ничего нужного для них. Мы встали у входа в комнату, которая всё-таки выглядела грустно и уныло. Тяжелые темно-красные шторы, занавешенные почти целыми днями, в одном углу небольшой телевизор, в другом письменный стол с компьютером и принтером, заваленный различными бумагами, чеками, книгами. Но больше всего места занимали диван и кресло – подарок на новоселье. Цвет у них тоже ближе к бордовому, так как Белла никак не хотела любой другой гарнитур, а именно этот. При воспоминании об Изабелле к горлу подступил комок. Слёзы полились сами собой. Яна молча стояла и ни на кого не обращала внимания. На кухне кто-то разговаривал, а она лишь слышала отдаленно голос Беллы. Та смеялась и совсем не была огорчена. Яна плавно скатилась по стене на пол, закрыла глаза и будто увидела убитую совсем недавно подругу. Она стояла у большой двери из дуба и махала рукой. Она ещё была с ними.
– Беллочка, не уходи! – Яна протянула руку, а она лишь засмеялась, громко и беззаботно, как не веселилась никогда раньше.
– Я умерла и хочу с тобой попрощаться.
– Тогда забери нас с собой!
– Нет. Не говори ерунды. Ты жива и лишь находишься без сознания. А я ухожу. Я хотела к Максу. Прощай! – она открыла дверь, а Яна заорала:
– Не уходи! – и открыла глаза.
Татьяна смотрела и взволнованно теребила диванную подушку. Она обняла подружку, заплакала и сказала, смотря куда-то в пустоту.