Две жизни. Том II. Части III-IV - стр. 95
Мой дом – всюду. Сердце человека – мой дом.
Здесь дом мира и света. И входящий сюда найдёт дверь только тогда, когда создал в себе мой дом. Бесстрашно вступай в море моего огня, если сердце твоё чисто. И пламя моё не сожжёт тебя, но закалится речь твоя в ясности и силе.
Я шагнул прямо на горевшие слова, ожидая, что их огонь обожжёт меня. Но, к моему удивлению, он мгновенно потух, едва я ступил на него.
Теперь Иллофиллион взял меня из рук моих поручителей и подвёл к одному из узких высоких столов, выполненных из оранжевого мрамора, такой же формы, какую имел стол, находившийся в комнате Франциска; только у последнего этот стол был почти красным, так много было в мраморе розовых и алых прожилок.
Иллофиллион поднял крышку стола, и я увидел под нею низкий жертвенник, на котором горел огонь и перед которым стояла высокая топазовая чаша. В ней клубилась жидкость, похожая по цвету и консистенции на огонь.
Иллофиллион погрузил палочку в эту чашу с жидким огнём и поднёс её к настоящему огню, который ярко вспыхнул, затем, точно что-то напевая, чего я не разбирал, он коснулся моего темени. Это был не удар, конечно. Но прикосновение это причинило такое содрогание всему моему организму, что я не устоял и упал на колени. Оба мои поручителя положили свои руки мне на голову, на то место, где меня коснулась палочка Иллофиллиона. Я почувствовал, точно из меня в их руки тянется струя энергии.
Они подняли меня и повернули спиной к Иллофиллиону. Теперь Иллофиллион коснулся меня два раза под обеими лопатками. На этот раз действие палочки было таким же сильным, но я не только устоял на ногах, но почувствовал очень странное ощущение, точно у меня за плечами выросли крылья. Новая сила вошла в меня, и снова я почувствовал, как связываюсь с моими поручителями невидимыми, но крепчайшими нитями.
Иллофиллион сам повернул меня лицом к жертвеннику. Теперь огненная жидкость в чаше не клубилась, но из неё вился спиралью огонь зелёного цвета, а огонь на жертвеннике, за чашей, разделился на три языка: в середине – оранжевый, слева – белый и справа – зелёный.
Опустив снова палочку в чашу, горевшую зелёными спиралями, Иллофиллион поднёс её к зелёному языку огня. Тот ярко вспыхнул, вся палочка точно запылала зелёным цветом, затем Иллофиллион поднёс её к белому огненному языку, и белый язык огня загорелся на палочке рядом с зелёным. Иллофиллион поднёс палочку к жёлтому языку огня – и на палочке образовался трезубец огней, – с зелёным в центре, с белым и жёлтым огнями по бокам.
Иллофиллион взял с жертвенника нечто вроде золотой булавы и, держа её в одной руке и палочку в другой, поднял вверх обе руки, продолжая напевать или произносить речитативом что-то, чего я всё так же не мог понимать.