Две жизни. Часть 4 - стр. 43
Вторая чёрная фигура посылала, точно целое море змей, такие же багровые и чёрные молнии к ногам Раданды. Но и эти струи возвращались обратно, обвивая кольцами всю фигуру несчастного, должно быть, сильно от них страдавшего и задыхавшегося.
От фигуры последнего, дальше всех сидящего человека, исходили мольбы о прощении. Огненные линии, шедшие от него, были испещрены чёрными и багровыми пятнами и кольцами. Я видел, что несчастное существо старалось найти в сердце остатки своей прежней чистоты, благословляло старца, благодарило его за любовь и заботы и старалось встать. Но от двух других фигур к этому несчастному летели молнии багровых проклятий и приказаний, угроз и ужасных ругательств, мешавших ему высвободиться и разорвать горькую связь греха со своими поработителями.
– Встань, мой друг, – раздался голос Иллофиллиона, вытянувшего руку по направлению к этому человеку.
Я увидел, как грязные молнии вернулись к своим хозяевам, заставив их обоих вздрогнуть, а третья фигура, мгновенно от них освобождённая, засветилась голубыми и розовыми тонами и легко встала. Вся укутанная, она вышла из-за стола и стала приближаться к Раданде, защищаемая от пламени своих врагов рукою Иллофиллиона.
Как только фигура подошла к Раданде, натянутый на её лицо капюшон плаща упал, и перед нами предстала женщина, не старая и красоты редкостной. Она чем-то, каким-то дальним и неуловимым сходством напомнила мне Лалию. В тот же миг я услышал приглушённый стон за собой и увидел упавшую ниц перед Радандой фигуру красавицы, всё тело которой сотрясалось в рыданиях, среди которых она выкрикивала:
– Прости, святой отец, прости великой грешнице! Безумная любовь и ревность свели меня с ума, и я поддалась чарам этого ужасного человека. Но я не проклинаю его больше. Да будут ему прощены мои страдания и проклятия, как ты простил нас всех! Сказал ты, что на тебе грех наш. О нет, святой отец, на нас святость твоя, на нас печать Любви твоей, дающая нам надежду на спасение! К тебе же, святому, не может пристать ничто злое и грешное. Спаситель, заступник, помоги несчастному, сковавшему меня страшной клятвой! Пусть вся моя жизнь пойдет на труд для его спасения. Пусть любовь моя, над которой он так жестоко издевался, будет ему мостом к спасению. Не отвергай его, подай ему ещё раз, в последний раз, благую руку помощи!
Женщина снова склонилась к ногам Раданды. В тот же миг раздалось ужасное рычание, громадная фигура великана распрямилась, он сорвал с себя цепь, на которой висел опаловый сфинкс, и бросил её, ловко рассчитав удар, так, чтобы вся тяжесть цепи попала женщине в голову. По тому свисту в воздухе, который вызвала летящая цепь, я понял, что металл, соединявший длинный ряд головок сфинксов, был необычайно тяжёл и что женщина будет неминуемо убита.