Две жизни. Часть 2 - стр. 40

– Я никогда, ни в одной опере не слышал такого исполнения, – тихо сказал лорд Мильдрей, – а я был во всех театрах Европы.

– Отец, – бросилась Наль на шею Флорентийцу, – неужели ты не споешь мне и моему мужу сегодня, чтобы напутствовать нас твоей песней и завершить ею наш венчальный обряд?

Флорентиец встал, поговорил с Алисой и пастором, и зазвучал старинный итальянский дуэт. Что было особенного в голосе и пении Флорентийца? Ведь только что всем казалось, что великая музыка, выше всех философий, лилась в песнях отца и дочери. Сейчас же звенела мощь баритонального тенора, для которого не было ни пределов высоты, ни предела власти и силы звука. Он превосходил все человеческое, земное и открывал небесные сферы, звал в иные миры, убирал все телесные преграды, точно касался самого сердца.

Опомнившись от изумления, во внезапно наступившем молчании присутствующие увидели Алису на коленях перед Флорентийцем, рыдающую, уткнув лицо в его чудесные руки. Подняв девушку, отерев нежно своим платком ее глаза, он обнял вместе отца и дочь и сказал обоим:

– Хотите ли вы оба, чтобы я стал вам Учителем?

– О, Господи, я отвечаю за себя и за дочь. О таком счастье, как быть руководимыми вами, мы и не мечтали.

– Алисе надо самой за себя ответить.

– Лорд Бенедикт, я хочу учиться жить, идя за вами, не только учиться у вас музыке.

– Отец, – бросилась и Наль к Флорентийцу, – я должна подарить что-то Алисе, я не могу не признать ее сестрой, потому что она подготовила меня к твоему пению. Иначе я бы умерла.

– Прошу всех за мною, – сказал хозяин. Он взял под руки Алису и Наль и провел всех в свой зеленый кабинет. Там он подвел гостей к небольшому столу, где лежало несколько футляров. Он взял один из них, вынул оттуда золотой пояс, в который были вправлены крупные изумруды, и надел его на талию Алисы.

– Пояс дарит вам, своей подружке, Наль. А это мой вам подарок. – И на шее Алисы засверкал изумрудный крест, осыпанный мелкими бриллиантами.

– Это, дорогой сэр Уодсворд, прошу вас принять от моей дочери, – и он подал пастору золотые часы на такой же цепочке, – а перстень примите от меня, – сказал он, надевая пастору крупный изумруд с бриллиантом на мизинец левой руки.

– Вас, лорд Мильдрей, я прошу принять этот браслет от меня, в обмен на тот, который вы подарили моей дочери. Разница в том, что здесь зеленые камни, а в том браслете – топазы. Я не сомневаюсь, что вы уже поняли: самое чудесное в вашей жизни еще впереди. А это кольцо просит вас принять моя дочь. – И на мизинце лорда Мильдрея засверкало такое же кольцо, как у пастора.