Две по цене одной - стр. 23
Вся в мечтах о спокойной жизни Ева спешила к дому бабушки. На какое-то время даже позволила себе представить, что старушка все еще жива. Встретила бы, обогрела, накормила ароматными пирожками с ягодным вареньем. Безумно хотелось ощутить хоть чью-то заботу, тепло.
И только дойдя до старого дома, бедняжка сообразила: в суматохе забыла ключи. Четко помнила, как достала их из шкафа, положила рядом с сумкой с вещами, пошла на кухню глотнуть воды и, кажется, так и оставила связку на кровати.
Как теперь попасть в дом? Он хоть и ветхий, но заперт надежно. Они подолгу здесь отсутствовали, так что отец тут даже решетки на окна поставил. Не пролезешь! Разве что через чердак, но как туда влезть?
Ева перерывала сумку снова и снова в тщетных надеждах отыскать заветные ключи, но вместо того, чтобы их найти, обнаружила новую пропажу. Исчез маленький клатч, в котором она держала деньги и паспорт.
– На вокзале, наверное, вытащили… – со всхлипом прошептала.
Так она осталась у бабушкиного дома без ключей, денег и документов.
– Этого не может быть… Это все не со мной… – продолжала бубнить, размазывая по щекам слезы.
Что делать дальше, она не знала.
Теперь даже если бы хотела, вернуться к отцу не сможет – нет денег на дорогу. Слова родителя до сих пор больно резали изнутри жестокой правдой – она действительно брошена и никому в целом мире не нужна. Помочь ей некому, позаботиться тоже.
Если бы бабушка была жива, она бы пригрела, накормила, помогла советом и делом, хотя по головке не погладила бы…
Как только Ева вспомнила о бабушке и ее угощениях, в желудке тут же болезненно заурчало. В памяти почему-то сразу всплыли особые пироги – с клубничным джемом, украшенные крупными ягодами. Ягоды эти закатывали отдельно – специально для украшения на праздники: Новый год, восьмое марта, дни рождения.
«А какое сегодня число? Второе октября! Бабушкин день рождения…» – вдруг вспомнила Ева.
Эх, не поесть ей больше бабушкиных пирогов, не почувствовать тепла ее души… да и вообще какого-либо тепла.
На улице тем временем становилось все холоднее. На Еву накатилась жуткая апатия. Несчастная будто застыла на время, сознание ее заснуло, хотя глаза оставались открыты.
Она не знала, сколько просидела на лавочке у дома. Слезы давно высохли, да и сама она будто иссохла изнутри.
Вдруг краем глаза заметила, как на улицу вывернула черная иномарка. Красивая, явно новая. В вечерних сумерках Ева не видела, кто за рулем, но почему-то почувствовала, что это за ней – как будто кто-то свыше подсказал.
И действительно, красивая машина остановилась возле лавочки, на которой она сидела.