Двадцать три - стр. 61
Я продирался сквозь строй деревьев и кустарник к стоянке, и тут у меня зазвонил телефон. Звонили из участка.
– Дакворт.
– Да, Барри. Говорит шеф.
Ронда. Общаясь со мной, она обычно называла себя по имени. Такое более формальное обращение могло означать одно из двух: или она почему-то мной недовольна, или же трагическая ситуация в городе требовала более официального тона.
– Привет, – поздоровался я.
– Ты где?
– На заводе по водоочистке. Ночью здесь дежурил один парень, судя по всему, нажрался, и теперь мы никак не может его найти.
– Потрясающе, – недовольным тоном заметила она.
– И поэтому я собираюсь заскочить к нему домой, может, там найду.
– Тут у нас еще одна история.
Господи. Ну что еще могло случиться, черт побери? Половина города отравилась, к тому же меня пока что не отстранили от расследования взрыва на стоянке перед кинотеатром, который произошел несколько дней назад. Может, в обводной канал рухнул грузовик, перевозящий радиоактивные отходы?
– А что случилось, шеф?
– У нас убийство.
– Да у нас тут кругом одни только убийства, – сказал я. – Люди погибают сотнями.
– Я не об отравлениях говорю. Убийство в колледже Теккерея. А они там не подключены к системе городского водоснабжения.
– В Теккерее? Но разве все они там не разъехались на каникулы?
– Остались летние студенты.
– Бог ты мой. Пошлите туда Карлсона.
– Я пыталась. Не могу ему дозвониться.
Наверняка Карлсон все еще торчит в больнице, в отделении «неотложки», а там мобильная связь не работает.
Я вздохнул.
– Что ж, попробую добраться туда как можно быстрее. Что известно на данный момент?
– Не много, – ответила Ронда Финдерман. – Убита молодая женщина, и там случилось что-то ужасное.
Дэвид решил, что Джил умер.
Всякий раз, поглядывая в зеркало, он видел, что его дядя лежит на заднем сиденье совершенно неподвижно. Ни малейшего движения, даже глазом не моргнет. Вытянулся во весь рост и лежит себе, а Марла сидит рядом с ним и держит на руках Мэтью. И еще разворачивается вполоборота и, прижимаясь спиной к дверце, непрерывно говорит с отцом:
– Держись, папочка. Ты только держись. Я люблю тебя. Мэтью тебя любит. Ты должен быть сильным. Не уходи от нас. Ты нужен нам всем, очень-очень нужен.
Марла беспокоила Дэвида не меньше, чем Джил. Уж очень она настрадалась за последний месяц. Да, с нее полностью сняты все обвинения в убийстве. Она вдруг узнала, что младенец ее жив, но мать она потеряла.
Возможно, самым тяжким для нее испытанием было узнать, что именно мать заставляла ее поверить, что ребенок умер. Поначалу Марла не желала этого осознавать. Ведь предательство – это самое страшное, с чем может столкнуться человек, перенести его сложно. Но шли недели, и осознание реальности постепенно к ней возвращалось. В основном, как чувствовал Дэвид, она была обязана этим Джилу, отцу, который с завидным терпением и деликатностью подводил Марлу к правде.