Двадцать лет одного лета. Дело № 48 - стр. 29
– Странное у Вас мышление, товарищ оперуполномоченный, – спокойным голосом проговорил Карецкий. – Не знал, что всестороннее и объективное расследование по делу для Вас является развалом материала. А что действительно странно, так это то, что от Вашего опытного взгляда ускользнула вторая часть статьи сто пятьдесят восемь, а именно группа лиц по предварительному сговору. И этот факт говорит либо о Вашей халатности, либо о желании выгородить соучастника или скрыть важные обстоятельства по делу. Завтра об этом будет доложено руководству, можете не сомневаться.
– Я никого не выгораживаю, слышь?
Голос Прусова сорвался на крик, граничащий с визгом. Спокойный монолог Карецкого окончательно вывел его из себя, а по опыту ему было известно, что человек, выведенный из равновесия способен наговорить много чего лишнего, а может даже и полезного. – Леша тебе нужен? Будет тебе Лёша.
С этими словами он выскочил из-за стола и подойдя к шкафу, стал надевать куртку. На этом их общение можно было считать оконченным, и Карецкий направился к выходу из кабинета.
– Да, и ещё, – он уже открыл дверь, но остановился. – Ты же знаешь Хвостову Татьяну?
Прусов услышал эти слова и вздрогнул, однако попытался сохранить спокойствие хотя бы в этом вопросе. Он сделал вид, что пытается вспомнить это имя.
– Ну, же… Вспоминай… подруга Белинской…
Карецкий смотрел на Прусова с улыбкой.
– А она-то тебе на хрена?
– Да хочу уточнить у неё некоторые вопросы, относительно Вашей с ней встрече у подъезда Полины.
Карецкий решил окончательно добить Прусова. Никакой Хвостовой Татьяны на самом деле в тот момент рядом с Полиной не было. Да и вообще никакого отношения к данному уголовному делу она не имела. Просто Карецкому вдруг вспомнилось одно из первых уголовных дел, где некая Хвостова Татьяна задерживалась за хранение наркотиков, и чья фамилия Прусову была отлично известна. Но Карецкий знал, что она могла там быть чисто теоретически, по-скольку жила в одном подъезде с Полиной.
– Ты же в порыве своей страсти просто её не заметил, а она следом за Полиной шла и всё видела. И как ты проверил сумки с похищенными вещами, и как отпустил злодейку с похищенным. Хотя да… Извини, ты же на тот момент ещё не знал о краже. Заявительница к тебе чуть позже обратилась с заявлением. Хотя постойте: Голощенкова? Как она могла? Она же пьянющая в стельку была. Говорят, даже ходить не могла.
Он не стал дожидаться какой-то реакции от Прусова на «контрольный выстрел» и выйдя из кабинета, прикрыл за собой дверь. Через секунду за дверью раздался сильный удар чем-то твёрдым по шкафу. Возможно, это был кулак Прусова. «Сработало», – подумал про себя Карецкий и, довольный собой вернулся в свой кабинет. Едва он зашёл и включил чайник, чтобы попить кофе, дверь в его кабинет распахнулась и на пороге возник Прусов.