Двадцать лет одного лета. Дело № 48 - стр. 17
Колощенкова удивилась данному вопросу, но видимо, будучи грамотно проинструктированной, чётко ответила заученными словами:
– Нет, в тот вечер я её к себе не приглашала.
Это был не совсем тот ответ, который ожидал услышать Карецкий. На лицо явно был признак преступления – незаконное проникновение в жилище. Также потерпевшая подтвердила, что ущерб от действий Белинской для неё является значительным. «Заранее заученная фраза», – подумал про себя Карецкий. «Она ведь даже не понимает, что это означает». Но деваться некуда и, подписав протокол допроса, Карецкий отпустил потерпевшую, вручив ей предварительно повестку на следующий день для проведения опознания изъятых у Белинской вещей и возможного проведения очной ставки.
Вырисовывалась не очень понятная картина: молодая девушка, сильно пьющая, но не опустившаяся в конец, совершает кражу никому не нужных детских вещей, дешёвой картины местного, никому неизвестного художника и комплект женского нижнего белья размера 54. Интуиция подсказывала, что Белинскую либо подставили, либо она не знала, что берёт вещи без спроса. Хотя в принципе это одно и то же. Но, как бы то ни было, уголовное дело формально уже было возбуждено* и нужно дальше расследовать преступление, если конечно таковое вообще имело место быть. Опыт Карецкого, хоть и не значительный, подсказывал, что разваливать подобные материалы на начальном этапе весьма опасно, даже если весь материал собран «на коленках». К тому же у следственного отдела было крайне мало уголовных дел на перспективу, то есть для направления в суд в следующем месяце. Он же, практически одной ногой стоявший в должности заместителя начальника следственного отдела, должен заботиться ещё и о показателях своего подразделения. «Придётся делать из говна конфетку», – вспомнились ему слова Михалыча, которые он говорил каждый раз, передавая вновь поступивший материал следователю. В этот раз роль Михалыча пришлось играть ему самому, насильно заставляя себя принять сторону потерпевшей в данном деле. Но ему очень хотелось докопаться до истины.
Глава 4
Он снял трубку телефона внутренней связи с дежурной частью и попросил помощника дежурного поднять к нему в кабинет задержанную. Через пять минут в дверь тихо постучали.
– Войдите, – громко сказал он, продолжая ещё несколько секунд внимательно изучать протокол изъятия.
Дверь открылась и раздался голос постового:
– Разрешите?
Карецкий медленно повернул голову. На пороге кабинета, опустив голову вниз, застыла не высокая, худощавая и хрупкая девушка, в легкой, вполне приличной и не дешёвой чёрной куртке из кожзаменителя, с воротником стоечкой и в светло-голубых джинсах. Из-под расстёгнутой куртки он разглядел нелепый, абсолютно не сочетающийся с верхней одеждой голубой свитер крупной вязки с длинными рукавами, по центру которого был ещё более нелепый рисунок в виде зайчика кремового цвета, сжимавшего в своих лапах ярко-красное сердце. Этот свитер выдавал в ней совсем ещё ребенка, у которого только-только начинал формироваться вкус к выбору правильной одежды, но достичь женственности и изящества ему ещё пока мешали яркие и красочные герои мультфильмов и плюшевые игрушки.