Двадцать лет одного лета. Дело № 48 - стр. 14
Карецкий с серьёзным видом посмотрел на дежурного, потом на картину в пакете и затем его взгляд упал на картонную коробку, размером примерно полметра на метр, также замотанную скотчем и опечатанную.
– А это что?
– Хлам всякий, всё оттуда же, в материале всё написано. Вещдоки. Опер хотел о чём-то переговорить с Вами, но его дёрнули на труп, уехал сейчас с прокурорскими.
– Ладно, потом, – ответил он. – Злодей где?
– Злодейка, – поправил Поруба. – В одиночке. Предполагается склонность к суициду.
«Этого мне ещё не хватало», – подумал Карецкий и вслух спросил:
– Что, есть основания?
Дежурный помялся, потом коротко ответил:
– Это моё мнение, интуиция.
– Понял, – ответил Карецкий и добавил: – Ознакомлюсь с материалом, а минут через пятнадцать пусть постовой поднимет злодейку ко мне в кабинет.
Карецкий взял коробку, положил на неё сверху картину и материал проверки, после чего поднялся к себе. Сев за стол, он включил настольную лампу, закурил и с головой окунулся в изучение материала.
Из рапорта оперуполномоченного Прусова С.В. следовало: «Шестнадцатого июля две тысячи первого года, примерно в двадцать один час, Белинская П.А., незаконно проникла в квартиру гр. Колощенковой А.В., откуда тайно похитила картину художника П. Стаканова «Заводская осень», детские резиновые сапоги, различную детскую одежду и комплект женского нижнего белья, а всего имущества, принадлежащего гр. Колощенковой А.В. на общую сумму четыре тысячи пятьсот рублей, чем причина последней значительный материальный ущерб, после чего с места преступления скрылась и распорядилась похищенным по своему усмотрению.
Он отложил материал и сделал очередную затяжку, после чего потушил сигарету и снял трубку телефона внутренней связи.
– Поруба слушает, – раздался в трубке голос дежурного по отделу.
– Поднимать ко мне злодейку пока не нужно. Где у нас потерпевшая? Её опер отпустил?
– Да какой там… В камере сидит, трезвеет, «Му» сказать не может.
Как он и предполагал: очередная подстава от оперов. Наверняка не было никакого «незаконного проникновения». Бухали наверно вместе, и сама же терпила этой Белинской всё и отдала. Внезапно вспомнились слова Михалыча: «Запомни: если есть возможность, отмахаться от материала – используй её. Например, передай его в другие службы для дополнительной проверки или отправь на доработку. Если не получается, пусть он отлежится несколько дней. Но если же материал с лицом и хоть как-то в нём можно усмотреть наш состав, то нужно брать и работать, иначе в следующем месяце нечего будет направлять в суд». В данном случае, даже если в конечном счёте такой квалифицирующий признак как «незаконное проникновение в жилище» отвалится, то значительность ущерба гражданину никуда не деть. А это означает лишь то, что подследственность в любом случае его и дело подлежит направлению в суд.