Двадцать четвертая буква - стр. 13
Коллинз прикрыл дверцу маленькой печки, уселся на табурет и поболтал стакан с вином.
– Ладно, Шон… значит, ты веришь, что этот преступник, Сэм Спеллинг, видел убийцу, нашел орудие убийства, спрятал нож и шантажировал убийцу одиннадцать лет назад?
– Учитывая обстоятельства, исповедь на смертном одре перед священником, которого я хорошо знаю и которому доверяю, а еще факт, что кто-то стрелял в Спеллинга… возможно.
– Но, как ты сам сказал, ты не знаешь, связан ли выстрел с убийством Александрии… особенно спустя десять с лишним лет. Скорее, кто-то хотел, чтобы Спеллинг не дал показания по делу о наркотиках. Но ведь это не все? Я чувствую, есть что-то помимо этой исповеди.
– Я всегда сомневался, того ли парня взял.
– Почему?
– Слишком простое расследование. А некоторые детали не складывались. И все дело против Чарли Уильямса казалось ясным, может, даже чересчур.
Коллинз отпил вино, задумчиво проглотил и сказал:
– Сам знаешь, преступления на почве ревности часто бывают слишком ясными, хоть и грязными. И чаще всего поначалу не идет к убийству. Споры, ругань, убийца начинает психовать. Стреляет больше, чем требуется. А если оружие – нож, продолжает колоть жертву, хотя уже нанес смертельный удар. Место преступления – сплошная каша, но вот след, ведущий к убийце, всегда очевиден.
– Так оно и было тут. Слишком очевидно. Уильямс подходил по психологическому портрету, возбужденный брошенный любовник. Мужчина, который отчаялся вернуть свою любовь. Дерется с ней, потом убивает. За исключением бармена, который помнил, как наливал Уильямсу на три пальца бурбона примерно в то время, когда была убита Коул, у него отсутствовало подходящее алиби. А результаты судмедэкспертизы безошибочно указывали на Уильямса.
О’Брайен встал и прошелся по каюте. В углу маячил маленький цветной телевизор. Он работал, но звук был выключен.
– В том-то и дело! – неожиданно заявил О’Брайен.
– В каком смысле?
– Меня это смущало все расследование. Чарли Уильямс – сельский парень из Северной Каролины. Может, он и забил пару свиней на семейной ферме, но сейчас я просто не верю, что он убил Александрию Коул. Думаю, его подставили. Настоящий убийца – человек, который разбирается в судмедэкспертизе, настолько опытный, что заставил все следы указывать на Уильямса.
– Если так, что ты собираешься делать?
– Встречусь с отцом Каллаханом. Заберу письменное заявление Спеллинга, если он сможет написать бумагу, когда придет в себя.
– При условии, что он вообще придет в себя.
– Знаю. Я жду звонка отца Каллахана. Потом я позвоню в полицию Майами и скажу, чтобы они тихо взяли человека, названного в заявлении. Затем позвоню в офис губернатора. Он выдаст отсрочку исполнения приговора, и Чарли Уильямса отпустят. Мы отправим настоящего убийцу под суд, я прикончу бутылку ирландского виски и попытаюсь забыть, зачем я вообще когда-то пошел в полицию. Если я отправил в тюрьму не того человека… как, черт бы меня побрал, я смогу ему это возместить?