Два талисмана - стр. 43
«Эта хлипкая дверь не удержит его, если начнет буянить, – соображал стражник. – Но хоть задержит, пока мы с мальчишкой убежим…»
Массивная цепь, конец которой тянулся в проход, мешала закрыть дверь. Ларш поднял конец цепи – и заметил, что в одно из бревен-стояков вбит железный крюк. Надежный такой, внушающий доверие. Вот на него бы накинуть цепь… но для этого нужно войти в стойло!
Ларш колебался лишь мгновение. А затем неспешно и уверенно, словно каждый день имел дело с пьяными медведями, вошел в стойло, набросил крайнее звено цепи на крюк и вышел.
Медведь, в двух шагах от которого прошел чужой человек, не обратил на это внимания: он самозабвенно возил мордой по раздавленной луковице.
«Почему он сам не учуял лук? – спросил себя Ларш, запирая стойла на засов. – Вино ему сбило чутье? Или отвлекся на мальчишку?»
Мысль о ребенке заставила поторопиться. Ларш подошел к опорному столбу, поднял руки – и на них молча, понятливо и бесстрашно спрыгнул маленький циркач. В этот миг замурзанный смуглый бродяжка был дорог Сыну Клана, как младший брат.
Ларш спустил ребенка на пол, легонько шлепнул пониже спины:
– Беги к матери!
Тот без единого словечка припустил по проходу к дверям – только босые пятки замелькали.
Стражник двинулся следом. Мимоходом бросил взгляд в стойло и с облегчением вздохнул: хмель взял свое. Вояка спал, уткнувшись мордой в солому.
Сына Клана уколола жадная, горячая мысль: «Не Дар ли во мне проснулся? Ведь кто-то из Первых Магов умел усмирять диких зверей… а за века кровь Кланов так смешалась…»
Но будить медведя и проверять, не проснулся ли Дар, юноше как-то не хотелось.
Оторвав умиленный взгляд от стойла с дрыхнущим чудовищем, Ларш обернулся к дверям и увидел: кое-что изменилось.
Хозяин цирка, на которого стражник до сих пор и внимания не обращал, уже не валялся в обнимку с бочонком, а стоял на ногах. И стоял довольно твердо.
Плоскомордый укротитель ростом и весом едва ли уступал своему зверю. Его хмурый взор живо напомнил Ларшу взгляд медведя.
– Это кто моего Вояку вздумал трогать? – враждебно поинтересовался Прешдаг. Пьяница мазнул глазами сверху вниз по гостю, зацепился взглядом за черно-синюю перевязь. – А-а, «краб»! А ну, пошел вон от зверя!
Рука Ларша дернулась было к эфесу меча, но замерла. Не для того Ларш спас мальчугана, чтобы тут же оставить его сиротой.
А громадина-циркач, не подозревая о милосердных мыслях стражника, изверг из себя рычание:
– Порву… башку с плеч снесу!
За плечами у пьяницы возникли двое.
– В тюрьму захотел? – охнул «человек-пес». – Со стражей связался?!