Два миллиарда причин - стр. 14
– Эй, путник! – вдруг услышал я голос, который в этот раз имел источник, находившийся справа от меня. – Зайди, покушай, промочи горло!
Повернув голову направо, я обнаружил очередного колченогого сатира (а может, и того же самого – они все на одно лицо для меня), который стоял на чистом, окрашенном охрой крыльце одного из домов, под вывеской, если я не ошибался, написанной по-гречески. Сатир призывно махал мне. А я, признаться, со всеми этими злоключениями и впрямь сильно проголодался, не говоря уже о жажде, мучавшей меня ещё с момента встречи с Посейдоном. Тот, как я теперь предположил, высосал из меня всю влагу почти до капли, чтобы спасти от обезвоживания собственное зелёное рогатое тело, оставив мне ровно столько, чтобы я мог дойти до этой странной таверны недалеко от морского берега.
– О, Великий Зевс! Да ему же плохо! – сквозь вату забвения, вызванного внезапной слабостью во всех членах моего тела, услышал я голос сатира. – Скорее несите его в дом! – на этой фразе я и отключился.
Глава 5.
Если кто-то вам скажет, что «внезапно очнулся», то повторюсь – не верьте такому человеку. Он либо писатель, привыкший держать читателя в напряжении внезапными переходами от грёз к яви, либо просто врёт. Ибо из бессознательного состояния ещё никто «внезапно» не выходил. Теперь я это знал и по себе.
Сначала невнятные голоса, перед глазами рябь, сквозь которую видятся лица, вроде бы знакомые, но ещё памятью не идентифицированные, а потому неприятные. Затем неприятными становятся сами голоса, которые тебя о чём-то спрашивают, но ты ещё не разбираешь смысла слов родного языка. Иногда в такие моменты в попытке овладеть своим сознанием отключаешься снова, что я и сделал.
Вернувшись снова в мир, я очень рассчитывал на то, что, открыв свои глаза, не увижу более ни сатиров, ни кентавров, а только стены нашей съёмной квартиры и лицо Насти, склонившееся надо мной. А увидел снова лохматую полукозлиную рожу, дышавшую на меня ароматами полупереваренного сена, и ощутил на языке вкус хорошего вина, которое мне заботливо вливали в рот прямо из расписанного древнегреческим орнаментом глиняного кувшина.
– Ну, ты как? – ещё гуще дыхнув на меня, спросил рогатый. – Кто ж тебя так выпил? Неужели сам Водяной Царь? Едва мы тебя отпоили. Теперь всё в порядке! – Вокруг послышались радостные возгласы и звук ударяющихся друг о друга кружек с вином. – Теперь бы тебе ещё поесть. Сейчас всё организую!
– Помогите встать, – только и попросил я. Есть действительно очень хотелось, да и влитое в меня прекрасное, но слишком крепкое для меня вино вызвало прилив аппетита.