Два месяца и три дня - стр. 39
– Ладно, я поговорю. А пока обещайте мне, что летом хорошенько отдохнете, да?
– Да, да, – с готовностью закивала она. Еще как отдохнет! Ох… А чем тогда платить за учебу в следующем семестре? Поговаривали, что плату собираются поднять. Так что как раз сегодня она собиралась попросить в клинике, чтобы ей дали дополнительные смены на летний период. Отпуск она брать не собиралась. Съездит на неделю к маме – и все.
– Ну что ж… Вот ваша зачетка, – и преподаватель проводил Арину задумчивым взглядом. Хорошая девочка. Не такая, как все эти – крашеные, татуированные. Сразу видно, что не из москвичек. Умничка.
Нелли еще рвала и метала, пытаясь повернуть время вспять. Она собрала все существующие статьи о Максиме и его отце Константине Коршунове, в попытках придумать, как бы свести корабли в этом море еще раз. К слову, Константин Коршунов был фигурой загадочной, в СМИ о нем почти ничего не было, кроме общей информации. Жил, работал. Был женат, разведен. Есть сын. Бывшая жена живет в Лондоне.
– Я не слушаю тебя! Не слушаю! – Арина бегала по квартире, демонстративно закрыв уши ладонями. – Мне все равно. Я ничего не хочу о нем знать!
– Ну и дура! Такой шанс. Но почему?
Она ничего не ответила, лишь забросила бутерброд в сумку – и ее царапнула мысль, что это все тот же батон. Импульс пробежал от горла вниз, к животу, и перед глазами возникло лицо Максима, смеющегося и косящегося на батон.
Вот уж действительно дура.
Она не хотела ничего о нем знать, чтобы не стало хуже. Хотя куда уж хуже, она думает о нем и день, и ночь, и весь экзамен. Сколько нужно времени, чтобы лицо Максима Коршуна растворилось в ее памяти, теряя точность и яркость?
Говорят, время лечит. А время и работа лечат вдвойне. И Арина с готовностью нырнула в работу, примчавшись в «Умку» на Красносельской на час раньше своей смены. В клинике еще оставалась небольшая очередь, и мяуканье и гавканье заглушило на время ее мысли, заставляя сосредоточиться на том, что происходило на ее глазах. И это было хорошо.
– В третьей смотровой уберешь? – попросил Арину Боря Фаберже, молодой, но весьма профессиональный ветеринар, прозванный именем великого мастера из-за того, как виртуозно и быстро он проводил кастрации. – И будем готовить кота к премедикации.
– Хорошо, – кивнула Арина, вытирая со лба капли пота. В Москве установилась жара, и медицинская «пижама» казалась слишком теплой одеждой.
– Кондиционер-то когда починят? – Боря перебирал препараты в стеклянном шкафчике-холодильнике, куда хотелось залезть целиком. Всю сегодняшнюю ночь они проведут вдвоем, администратор, сегодня это была Катя, уходит в девять часов. Ночные смены хороши тем, что, если не случается ничего экстренного, они проходят спокойно и тихо. Почистить клетки, поменять капельницы животным в стационаре, закапать в нос попугаю. Раздать лекарства. Поиграть с Фаберже в дурака.