Два императора - стр. 14
– Здорово, дружище! – радушно проговорил Петр Петрович, вставая с дивана и обнимая приятеля. – Давно прибыл?
– Сегодня утром. Отдохнул немного, переоделся и прямо к тебе поспешил; ведь давно не видались.
– А ты, братец, пополнел на хороших харчах, – повертывая молодого князя, говорил Зарницкий. – Ишь, какой бутуз стал.
– Скоро поход? – спросил у Зарницкого князь.
– Да, брат, скоро на Дунай гулять пойдем, с Бонапартом хороводы водить станем.
громко запел Петр Петрович.
– Главнокомандующим назначен Кутузов.
– Ему и след быть нашим вождем: он хоть и сед, да хитер. А знаешь, Сергей, я рад походу: живучи в гнилом Питере, заплесневел, обленился, лежебоком стал; видишь – рожа-то у меня даже обрюзгла от безделья; на Дунае проветримся… Слава государю нашему: не убоялся он гения, как теперь величают Бонапарта, и хочет проучить его по-русски.
– Дерзость Бонапарта не знает предела. Наш добрый государь вынужден на войну: несчастная участь герцога Ангиенского[2] вопиет о возмездии.
– За что это герцога расстрелял Бонапарт? – спросил Петр Петрович у князя.
– Ни за что, без всякой вины. Принц спокойно жил в своих баденских владениях. Наполеон приказал его схватить и расстрелять. Вся Европа возмущена поступком Наполеона.
– Да, не надо давать воли этому корсиканскому орлу! Надо обрезать ему крылья! Уж больно высоко он залетел: из прапорщиков – да в императоры! Легко сказать!
– А что ни говори, Зарницкий, нельзя от Бонапарта и отнять гениальности: он искусный, гениальный полководец!
– Эх, если бы был жив наш старик Суворов! Задал бы он феферу этому гению! Все, братец, счастие, удача, судьба счастливая – вот тебе и гений! Кому судьба – злая мачеха, а кому – любящая мать! Удалось Бонапарту усмирить французов, кой-кого поколотить на войне – и прокричали «гений». Придет время – и Наполеон попадется; его побьют – в ту пору и «гений» его отлетит. На земле, брат, ничего нет вечного. Эй, Щетина, подай-ка нам чайку, да рому не забудь! – крикнул Петр Петрович.
– Зараз, ваше благородие! – откликнулся денщик из передней.
В комнату вошел Щетина – так прозвали старика-денщика Зарницкого за его усы, которые у него торчали щетиною. Денщик поставил на стол поднос с двумя стаканами чаю и маленький графинчик с ромом.
– Щетина, на войну хочешь? – спросил у денщика Зарницкий.
– Желаю, ваше благородие!
– Желаешь? Отлично! Пойдем французов бить.
– Пойдемте, ваше благородие!
– Рад походу?
– Оченно рад, ваше благородие!
– Не боишься Бонапарта?
– Чего бояться! Плевать хотел я на него!