Два бойца - стр. 7
– Не волнуйся, Дзюбин, – сказал санитар Гладышев, – среди убитых его нет.
– Кто волнуется? – огрызнулся Аркадий. – Я волнуюсь не о нем, я волнуюсь об том, шёб он почистил пулемет.
Мы пошли на ночевку в темный еловый лес за деревней. Поспать, поспать! – вот от чего мы никогда не могли отказаться. Мы растянулись на мягкой толстой хвое. Едва прильнули мы щеками к изголовьям – ранцам, каскам, противогазам, – как тотчас впали в длинный и крепкий, как в детстве, сон.
Один Аркадий не спал. Он бродил меж деревьев, склонялся над бойцами и пускал им в лицо луч своего фонарика. А если кто просыпался, Аркадий спрашивал:
– Извиняюсь, вы, часом, не видели моего дурня?
Он вышел на опушку леса и стал здесь, опершись на пулемет и беспокойно вглядываясь вдаль своими маленькими повелительными глазками. Плащ-палатка, эта защитная мантия, скульптурными складками ниспадала вокруг его длинного, тощего тела. Так простоял он всю ночь. А утром появился Саша.
– Живой! – с возмущением сказал Аркадий. – Где ты пропадал всю ночь? Почему бросил грязный пулемет?
Гигант робко сказал:
– А меня увезли к командиру.
– К какому командиру? Шё, ты не можешь говорить быстрей?
– К командиру полка.
– Майору Чернову?
– М-гм.
– Зачем?
– А он хотел меня видеть.
– Зачем? За-чем? Ты понимаешь русский язык?
– А он мне сказал: «Молодец, товарищ Свинцов, хорошо дрался, грамотно дрался».
– А шё ты такое сделал?
– А я поклал немножко фашистов в рукопашной.
– Сколько?
– А я семерых поклал.
Аркадий молча смотрел на Сашу.
Саша виновато переминался на своих слоновых ногах, бормоча:
– Пулемет-то я сейчас почищу, так уж вышло, понимаешь…
– Не, кроме шуток, семь штук?! – закричал Аркадий, и его худое надменное лицо расплылось в довольную улыбку. – Вот это да! Вот это спасибо! Поддержал марку пулеметного расчета.
И своей длинной тонкой рукой он крепко потряс тяжелую Сашину руку. Гигант покраснел от радости. Похвала друга была для него, пожалуй, не менее дорога, чем боевая медаль, к которой он был представлен за это дело.
На следующий день, когда отражали контратаку, Аркадия и Сашу постигла неприятность. Снаряд разорвался возле них. Они окликнули друг друга:
– Жив?
– Жив?
Потом они поднялись, стряхивая с себя землю, и разом вскрикнули в гневном изумлении: кругом валялись исковерканные остатки пулемета, их дорогого «примуса», как они его называли.
Запасного пулемета в этот момент под рукой не оказалось. Надо было ждать, пока доставят новый из тылового склада. А пока что лейтенант Рудой приказал Аркадию взять винтовку.
– Дожил на старости лет, – горько сказал Аркадий.